Холли

Тело Эмили застыло в приседе: ноги подогнуты, но ниже колен разведены в стороны, лицо прижато к решётке. Один из прутьев превратил её нос в свиной пятак. Опустившись на колени, Холли поднимает заслонку и берёт револьвер, пустой, но он всё ещё может пригодиться. Если Эмили жива (в чём Холли сомневается), если хоть пальцем пошевелит, Холли размозжит её поганую голову.

Никакого движения. Холли считает вслух до шестидесяти. Стоя на коленях, она протягивает руку через нижний стальной квадрат и прижимает пальцы к шее Эмили. Голова женщины безвольно отклоняется в сторону, говоря Холли всё, что ей нужно знать (что она уже знала), но она удерживает пальцы ещё минуту. И ничего не чувствует. Даже последних неровных ударов умирающего сердца.

Холли встаёт, тяжело дыша, но не может удержаться на ногах. Она тяжело опускается на матрас. Она выжила. Не верится, но это так. Боль в рёбрах убеждает её. Жжение в руке убеждает её. И жажда тоже. Холли чувствует, что могла бы выпить досуха все пять Великих озёр.

Они оба мертвы. Одному Холли перерезала горло, другой свернула шею. И теперь она сидит в клетке, о которой никто не знает. Рано или поздно кто-нибудь придёт, но когда это случится? И как долго человек может обходиться без воды? Холли не знает. Она даже не может вспомнить, когда последний раз пила.

Холли закатывает рукав рубашки, шипя от боли, когда ткань задевает рану. Наконец, Холли видит, что тут нечто посерьёзнее царапины. Кожа рассечена до мяса двумя дюймами выше правого локтя. Кость не видно, и Холли полагает, что это хорошо, но рана обильно кровоточит. Как известно, потеря крови усиливает жажду, и без того невыносимую, но что…? Что ждёт её дальше? Холли не может вспомнить нужное слово, как не может вспомнить, сколько дней человек способен обходиться без воды.

«Я убила их обоих, сидя в клетке. Это должно попасть в книгу рекордов Гиннесса».

Холли снимает рубашку. Это медленный процесс, и болезненный, но наконец ей удаётся. Затем оборачивает её вокруг огнестрельного ранения – также медленно, – и затягивает узел зубами. После этого Холли приваливается к бетонной стене и принимается ждать.

– Заходит как-то новоиспечённая миллионерша в бар, – хрипит она, – и заказывает май-тай. Пока бармен готовит коктейль, кто-то говорит: «Ты заслужила эти деньги, Холли. Все до последнего цента». Холли смотрит, а там никого нет. Затем она слышит голос с другой стороны: «Ты убила их обоих, сидя в клетке, ты в книге рекордов Гиннесса, так держать, ты звезда».

Эмили шевельнулась? Конечно, нет. Наверное, это воображение Холли. Она знает, что ей следует помолчать, болтовня только усиливает жажду, но ей нужно закончить долбаный анекдот, даже если из слушателей только пара мёртвых стариков.

– Возвращается бармен и Холли спрашивает: «Я слышу разные голоса, говорящие такие приятные вещи, откуда они?» А бармен отвечает… он отвечает…

Холли теряет сознание.

22

Пока Холли теряет сознание (как раз перед концовкой), Барбара сидит дома, в кабинете, теперь принадлежащем Джерому. Она смотрит распечатку с «МапКвест» с красными метками в местах исчезновений. Теперь среди них есть собственноручно нанесённая метка для Хорхе Кастро, пропавшего осенью 2012 года. Барбара поставила эту метку напротив дома Оливии на Ридж-Роуд. «Я говорила тебе, что видела его незадолго до исчезновения? – сказала Оливия. – На пробежке. Он всегда бегал по вечерам в парк и обратно. Даже под дождём, а в тот вечер шёл дождь. – И ещё кое-что: – С тех пор я его не видела».

Барбара прослеживает маршрут от кампуса колледжа Белла по Ридж-Роуд и до парка. До детской площадки в парке. Что, если это произошло там, на парковке? Мог ли там быть фургон с видеозаписи похода Бонни в магазин...?

Что-то гложет Барбару. Фургон? Ридж-Роуд? И то, и другое? Барбара не знает, но уверена, что Датч Разгадкин нашёл бы ответ.

Звонит телефон. Джером спрашивает последние новости. Барбара рассказывает ему о сделанных ею звонках, и об одном не сделанном – Иззи Джейнс. Джером говорит, что Барбара, скорее всего, поступила правильно, не позвонив ей. Он уже в Нью-Джерси, но не хочет превышать скорость больше чем на пять миль в час. Барбаре не нужно спрашивать почему: он – чёрный за рулём. Джером даже не хочет рисковать, разговаривая по телефону во время движения. Чтобы позвонить Барбаре, он заехал в зону отдыха, и ему не терпится снова тронуться в путь.

Но до того, как он успевает закончить разговор, Барбара высказывает то, чего больше всего страшится.

– Джей, что если она мертва?

Повисает пауза. Барбара слышит шум движения на автостраде. Затем Джером говорит:

– Вовсе нет. Я бы почувствовал. Мне пора, Ба. Буду дома к одиннадцати.

– Я прилягу, – говорит Барбара. – Может, что-нибудь придёт в голову. Такое ощущение, что я знаю больше, чем мне кажется. У тебя когда-нибудь было подобное?