Холм

Старшина. Нравится работать в тюрьме?

Вильямс. Думаю, что я самый подходящий человек для этой работы, сэр.

Старшина. Да? А вот сержант Гаррис, который стоит рядом с вами, до сих пор не определил своего места в жизни. Правильно я говорю, Гаррис?

Гаррис. Просто есть и другие занятия. На передовой тоже нужны люди.

Старшина. Если ты так хочешь на передовую. то какого же черта не пошел в ударный батальон?

Гаррис. Я просто хотел сказать…

Старшина. Я прослужил двадцать пять лет, и ты думаешь, мне не хотелось бы лучшего?.. Я знаю, что нас не считают героями и никто нам не привесит медаль. Я все это понимаю. Но и здесь кто-то должен работать, так ведь?

Гаррис. Сэр, я не хотел сказать…

Старшина. Ясно?

Гаррис (вытягиваясь). Так точно, сэр!

Голос (за кадром). Двоих выпускаем, сэр.

Старшина (кричит). Ко мне их!

Бегут двое солдат в новенькой форме, в полном походном обмундировании. Добежав до старшины, они продолжают маршировать на месте.

Старшина. Кру-гом!.. Напра-во!.. Кру-гом!.. Выше колени! Кру-гом! Выше голову! Стой! Раз-два. Не шевелиться, стоять смирно… Вот так. Ну а теперь запишем ваши фамилии.

Вальтерс. 158. Рядовой Вальтерс, сэр.

Мартин. 743. Рядовой Мартин, сэр.

Старшина. Отбыли срок?

Вальтерс и Мартин (вместе). Так точно, сэр!

Старшина (внимательно разглядывает заключенных). Случается, что кое-кто не успевает дойти до ворот, как его заворачивают обратно. Ну, скажем, грязный мешок или грязные ботинки… (Пауза.) Ваше счастье, что вы оба старались здесь… Держитесь совсем как настоящие солдаты, а? (Пауза.) Послушные… Не хотите марать документов?.. (Пауза.) Рады, что выпускают? Или жаль расставаться?

Мартин и Вальтерс (вместе). Рады, сэр.

Старшина. За что сидел, Мартин?

Мартин. Самовольная отлучка, сэр.

Старшина. А ты, Вальтерс?

Вальтерс. Самовольная отлучка, сэр.

Старшина. Будете и дальше продолжать так же?

Мартин и Вальтерс (вместе). Нет, сэр.

Старшина. Снова начались военные действия. В Италии требуется много пушечного мяса. Вы как раз вовремя… (Пауза.) Ну, теперь вы знаете, каким должен быть солдат?

Мартин и Вальтерс (вместе). Да, сэр!

Старшина (Вильямсу). Их прислали сюда за дезертирство. (Вальтерсу и Мартину.) Прожигали жизнь в Каире?

Мартин и Вальтерс (вместе). Да, сэр.

Старшина. С девушками из кабаре? (Вильямсу.) Можно подумать, что они на что-нибудь способны!.. (Солдатам.) А какие упрямые были, когда попали сюда… (Солдаты молчат.) Ну отвечайте же!

Мартин. Да, сэр.

Старшина. Есть жалобы на кого-нибудь из моих сержантов?

Мартин и Вальтерс (вместе). Нет, сэр.

Старшина. Рад. С вами обращались неплохо. Лучше, чем вы заслуживаете. Теперь у вас и вид и дух не тот. Выучил я вас, а?

Вальтерс. Да, сэр.

Мартин. Могло быть и хуже, сэр.

Старшина. Отвечай «да» или «нет»!

Мартин. Да, сэр.

Старшина. Молодцы, не жалуетесь… А знаете, почему я вас так драил? Чтобы узнать, осталась ли в вас хоть капля достоинства. Хотел, чтобы вы возненавидели меня со всеми моими потрохами. Тогда лишь и получается толк: хотите сделать мне пакость, а в первую очередь наказываете себя, и тогда уж вам достается как следует — и песок и камни, ну и муштра! Через мои руки прошли тысячи таких, как вы, грязных подонков. А когда их выпускали отсюда, они становились вот такими же, похожими на людей и достойными мундира. Вот и вы, пожалуй, можете сойти за королевских гвардейцев, а?.. (Идет к солдатам, проверяет, все ли на них в порядке, затем отходит назад.) Отправляйтесь на пересыльный пункт. И чтобы больше никаких дурацких выходок, понятно?

Вальтерс и Мартин (вместе). Слушаюсь, сэр.

Старшина (кричит). Часовой! Двое на выход!

Голос(за кадром). Слушаюсь, сэр! Старшина. Ну, сейчас вы еще разок пробежите, но на этот раз уже к цели… Напра-во! Бе-гом! Мартин и Вальтерс убегают.

Часовой медленно, очень медленно открывает ворота. Двое заключенных выбегают.

Тюремный двор. Выбегают пятеро других заключенных. Все они потные, грязные, усталые. Четверо в полном походном обмундировании, с вещевыми мешками. Пятый без вещевого мешка, в легкой летней форме. Это Мак Грат — шотландец, лет тридцати, среднего роста, Джордж Стивенс — лет двадцати шести, худой, светловолосый, с лицом неврастеника, Джеко Бокумбо — хорошо сложенный негр с Ямайки, Монти Бартлетт — парень, явный прощелыга, и, наконец, Джо Робертс — человек лет тридцати восьми, единственный среди них без вещевого мешка за плечами.