Холм демонов

— Ну что, милые мои, — зловеще зазвучал по церкви ее тихий голос, с мертвящей гулкостью отдаваясь где-то под куполом, расписанном ангелами и херувимами, — не захотели вы у меня погощевать, так я сама к вам пожаловала! — Загробный смех ведьмы громом прокатился по церкви, поддержанный из углов отвратительным хрюканьем вурдалаков и мелких бесов.

Но на этом, разумеется, кошмары не кончились: гроб заскрипел пуще прежнего и тяжело поднялся в воздух. Сделав несколько неуверенных кругов, сей летательный аппарат взлетел к куполу, а затем резко взял на снижение и пошел на таран. Но тщетно — невидимая стена охраняла Дубова и его спутников, и гроб, ударившись об нее, резко отлетел в сторону. Гроболетчица злобно зашипела и затопала ногами, отчего гроб произвел под куполом церкви какой-то уж совершенно немыслимый маневр.

— Петля Нестерова, — уважительно прогудел майор. — Высший пилотаж!

— Рано радуетесь! — крикнула ведьма, и тут небо за окном озарилось вспышками. Еще минуту спустя зазвенело стекло, и в одном из окон храма появилась огнедышащая голова на длинной, как у жирафа, но зеленой шее. В церкви запахло перегаром, а затем разбились еще два окна, и еще две точно такие же головы заглянули вовнутрь.

— А вот и ужин! — тоненьким голоском пропищала средняя голова, с любопытством осмотрев Дубова, Чаликову, баронессу, Чумичку и майора.

— Завтрак, — глубоким басом возразила правая голова, а левая лирическим баритоном подытожила:

— Конечно, ночью кушать вредно, но если в меру, то можно.

— Вот черт! — тихо выругался майор. — А я уж думал, это вранье все. Ан вот он, гад летучий.

— И очень даже убедительно выглядит, — так же шепотом ответила ему баронесса.

— Испепели их, Змей Горыныч! — истерически зашипела Баба Яга. — Преврати их в уголь, в пустое место!

— Ну зачем в уголь? — благодушно хмыкнул Змей Горыныч. — Уголь — это невкусно. Но маленько поджарить их, конечно, не помешает. — С этими словами все три головы набрали ноздрями побольше воздуха.

Однако выпустить огонь Змею Горынычу так и не удалось. Где-то за стенами храма явственно прокукарекал петушок, и мелкая нечисть, в панике давя друг друга, попятилась к выходу.

— Ну, ваше счастье! — сквозь зубы процедила ведьма. С этими словами она отшвырнула гроб в угол и, схватив помело, валявшееся под иконостасом, вылетела из храма, разбив при этом еще одно окно.

— Да не больно-то и хотелось, — перегарно вздохнул Змей Горыныч и отправился следом за Бабой Ягой.

Наскоро прихватив свои нехитрые пожитки, путники поспешили к выходу. На улице уже светало, и капли росы, будто маленькие жемчужинки, блестели на траве и листьях.

На шум вышел старичок сторож:

— Каково почивала, царевнушка, солнышко наше ясное?

— Спасибо, прекрасно, — ответила Чаликова, и путники поспешили погрузиться в карету, чтобы скорее уехать подальше от этого храма — памятника зодчества середины двенадцатого века.

* * *

Не раньше как проехав пару верст, путешественники более-менее пришли в себя и смогли связно излагать мысли и эмоции.

— Ну, слава богу, все хорошо, что хорошо кончается, — облегченно вздохнула Надя.

— Это только начало, — откликнулась баронесса.

— Однако же, — сладко зевнул Селезень, — выспаться нам так и не дали…

— Ничего, у князя Григория отоспимся, — беспечно махнул рукой Дубов. — А как отоспимся, приступим к выполнению своей благородной миссии.

— Подъезжаем к заставе! — крикнул с кучерского места Чумичка.

Государственная граница не представляла из себя чего-то особенного — ни вспаханной полосы, ни вышек, ни охранников с собаками видно не было. Лишь вблизи дороги на небольшом возвышении стоял пограничный знак, сделанный из толстенного ствола векового дерева. Вокруг него суетились два субъекта вурдалаческой внешности и пытались распилить символ государственной границы кривой ржавой пилою. Увидев карету, оба пильщика оторвались от процесса и низко поклонились.

— Что сие значит? — удивилась Надя.

— Элементарно, — невесело усмехнулся Василий. — Нечистая сила уже проведала, что князь Григорий женится на царевне Танюшке и что таким образом его княжество и Кислоярское царство естественным способом соединятся. Вот они заранее и пилят пограничные столбы в знак скорейшего объединения и совместного пития кровушки обоих братских народов.

— А, ну понятно, — загромыхал майор Селезень. — Вот почему они нашу карету так приветствовали! Представляете картину — бесы и вурдалаки маршируют по Царь-Городскому кремлю под командованием князя Григория, а царь Дормидонт вынужден подобный парад принимать!

За столь милыми разговорами они проехали еще несколько верст. В отличие от Кислоярского царства, в княжестве Григория вдоль дороги стояли аккуратные каменные столбики с количеством верст до замка главы государства. Дорога вилась через поля и перелески и в конце концов завела в деревеньку с небогатыми, но вполне добротными избами. При выезде из деревни очередной столбик указывал, что ехать осталось пятьдесят восемь верст.

— Похоже, мы идем с опережением графика, — заметил майор Селезень, — так что не мешало бы нам все-таки где-нибудь передохнуть.