Холод

Вспоминаю фото, которое было в их доме. Женщина, мужчина, двое детей, от фото исходило счастье и любовь. Мне так казалось. Но на самом деле, всё это фальшь. Никогда не узнаешь, что руководит человеком, раз он может совершать такие поступки и продолжать жить дальше. Как отец может отнять жизнь своих детей? Меня и раньше не мучила совесть по поводу этих убийств, а сейчас я вообще рад, что ублюдка больше нет.

– А парень из Пекина? – спрашиваю я.

– Это брат-близнец Фрэнка. Фрэнк долгие годы пытался вытащить его из этой секты. Он бы и дальше пытался, если бы не видение.

– Видение?

– Да. Они тоже из линии Тобиаса, только очень разбавленной и довольно слабой. И только эти близнецы видели действия друг друга, также, как ты видишь действия Тони.

– И что он увидел?

– Он увидел, как его брат, находясь в Пекине, похищает женщин и прячет их на складе, а потом поджигает, таким образом его брат хотел отдать дань сомнительным божествам… и только десятки женских криков из его видения заставили Фрэнка предать свою кровь и убить родного брата.

– Моими руками. – добавляю я.

– Твоими руками. – соглашается Бенджамин. – В тот самый момент, когда ты убивал его брата, он освободил пленных и первым рейсом покинул Пекин. К нам он присоединился только сегодня. Где он был всё это время мне не известно, и я как раз пытался это выяснить.

Прогоняю в голове новую информацию и понимаю, что Бенджамин Аллен давным давно готовился к войне, которая происходит сейчас. Он один встал против секты и убирал её приспешников долгие годы. Боролся с этим как мог. Мне кажется, что я никогда до конца не пойму, что он за личность. Но с каждым новым открытым секретом я смотрю на него другими глазами.

– И сколько лет ты этим занимаешься? – спрашиваю я.

– Слишком долго, чтобы считать. Но эти Моры считают себя обязанными мне, и поэтому я их принимаю. – самодовольная ухмылка появляется на лице бывшего мэра. – Я не говорю, что доверяю им. Абсолютно нет, но я уверен в том, что они выбрали выигрышную сторону.

Звучит напыщенно, но я надеюсь, что это правда. И мы действительно на стороне победителя. А иначе… дело плохо.

Раздумывая над его словами, я понял, что Бенджамин делает всё это не по доброте душевной. Как только нам удастся убить Тобиаса, именно он возьмет правление в свои руки. Кстати, об этом.

– Как Лорел?

– Сегодня ночью была очень буйной, её пришлось связать, зато целый день спит.

Мне больно это слышать. Бенджамину больно это говорить. Она заслужила куда лучшего, но сейчас мы не можем позволить ей употреблять успокоительные. Но как только мы избавимся от Тобиаса, то обязательно найдем решение и облегчим её страдания.

– Видения ещё были?

– Нет.

– Зайду к ней позже.

– Да, кстати, сегодня Тони привез Рейчел.

– Ты что отправил в церковь Тони? – возмущенно спрашиваю я.

– Да. Прекрати на него злиться.

– Это не злость. – отвечаю я. Старший Аллен даже не подозревает, какие именно я испытываю эмоции по отношению к Тони. И это не злость. Раньше он меня просто раздражал, но всё изменилось. И я стал его ненавидеть. Он отнял у меня и у Рейчел то, что не имел права трогать. Но из-за своей глупости он совершил непоправимое…

– Как скажешь. – говорит Бенджамин.

Не прощаясь, выхожу из кабинета и снова сталкиваюсь с Фрэнком. Он просто преграждает мне дорогу и смотрит на меня. На его губах появляется ленивая улыбка, и он произносит:

– Ну здравствуй, родственник. – ещё раз окидывает меня взглядом. – Я видел тебя в последние минуты жизни моего брата, и в его глазах ты был куда более устрашающим.

– Это потому, что я шел его убить, и он это знал.

– Логично. – протягивает руку для рукопожатия и представляется. – Фрэнк.

Пожимаю его руку и отвечаю:

– Адам.

– Будем знакомы.

Как только рукопожатие окончилось, я развернулся и пошел в сторону комнаты Рейчел. Я предвкушаю нашу встречу. Мне нужно знать, что она дома, в безопасности. Довольно быстро преодолел расстояние и тихо открыл дверь.

Но и там меня ожидал сюрприз, в виде полуголого мужчины в её кровати. Джон? Какого ***?

26. Это не конец

Рейчел.

Зайдя в мою комнату и обнаружив Джона в кровати вместе со мной, Киллер моментально сформулировал свои мысли, и звучали они именно так:

– Какого хрена здесь происходит? – после этих слов наступила гробовая тишина.

Напряжение. Именно это я сейчас чувствую каждой клеточкой своего тела, даже воздух в комнате стал настолько тяжел, что я могу совершать лишь редкие и медленные вдохи. Мне вообще кажется, что с каждой уходящей секундой, это самое напряжение вырастает до невиданных высот, и в итоге произойдет эмоциональный взрыв. У меня уж точно.

Я ещё не пришла в себя ото сна и от того, что в моей кровати невиданным мне образом оказался Джон. Так же я злюсь на Адама из-за того, что он не сказал мне правду о ребенке. Я имела право знать и оплакать его ещё тогда.

– Я спросил, какого хрена здесь происходит? – четко и размеренно произносит Киллер, медленно стягивая свои черные перчатки и бросает их на угол кровати. От каждого его слова и жеста у меня бегут мурашки по спине.