Холод

Эри задумалась, вспоминая прочитанные книги. А ведь отчасти Кили прав. Встречались ей книги, как бы помягче сказать, недобрые. И, да, потом выяснялось, что авторы этих книг были тоже не самые хорошие. Один тиранил жену, другой чуть ли не измывался над детьми, третий пил и буянил, четвертый и вовсе изменял направо и налево… Все это объяснялось тем, что, де, личности это творческие, поэтому им было дозволено. Но если вдуматься…

— Наверное, ты прав, — поколебавшись, ответила она.

— У меня, понимаешь ли, герои не такие, — Кили вздохнул. — Я рохля и мямля бесхарактерная. Всю жизнь прятался по углам, даже когда убивали, и то не возражал. Вот и герои мои… может быть, они и не такие, как я, но всё-таки…

— У тебя хорошие герои, — ободрила Эри.

— Да никакие они не герои на самом деле, — махнул рукой Кили. — Не тянут они на героев. Герои, они героические. А у меня всего лишь дети. Которые даже решения сами до определенного момента не умеют принимать, за них всё родители решают, а они только выводы делают.

— Зато они живые. И добрые, у них хорошие характеры, они любят справедливость, и они… умеют любить и сопереживать, — Эри улыбнулась. — Мне твои герои понравились.

— Спасибо, — Кили полез в сумку. — Знаешь, я хотел тебе показать одну сказку… незаконченную… только я вслух ее читать не буду, хорошо? У меня подчерк не очень, но мне бы хотелось, чтобы ты все-таки её прочла. Прочтешь?

— Давай, — кивнула Эри. — А о чем она?

— Да в том-то и дело, что я и сам не очень понял, о чем она, когда её писал, — признался Кили. — Словно это и не я писал вовсе. Я хотел тогда, чтобы они остались одни. Но у меня ощущение, что она как-то связана с тем, что было вчера. Бред, да?

— Ну почему бред. Может, и правда связана?

— Черт её знает, — поморщился Кили. — На, глянь. Я ее потом перечитывал, и всё никак понять не мог — откуда это вообще взялось? Вот здесь, ага… вот, это она… Подчерк разобрать сумеешь?

— Кажется, да, — Эри положила тетрадь себе на колени. — Если будет непонятно, я спрошу.

* * *

Сказка о двух бабочках, или день, когда Инит и Фасти выросли

Семнадцатая сказка про Инита и Фасти

С самого утра Инит ходил задумчивый, он поглядывал то на горы, то на море, то на папу, который что-то читал, сидя на террасе, то на персиковое дерево, то на дровяной сарай, то на маму, готовившую обед, то на дорогу, идущую рядом с их домом. Чаще всего он глядел на дорогу, именно это и показалось странным Фасти.

— Ты чего-то ждешь? — спросил младший брат старшего.

— Вроде того, — подтвердил Инит.

— Отца?

— Он только завтра придет, — снисходительно сообщил Инит брату. — Ты разве не слышал?

— Про что? — Фасти навострил уши.

— Про комету.

— Про какую комету? — не поверил Фасти.

— Про настоящую комету. Которая летит к нам.

— Да ты что… — восхитился Фасти. — И что будет, когда она прилетит?

— Отец придет и скажет.

…Отец пришел на следующее утро, уставший и не выспавшийся. Мама приготовила ему завтрак, он наскоро поел, и лег спать — увы, оба сына в это время были в школе, и новости про комету они узнали только вечером. И, узнав, пошли во двор, чтобы обсудить то, что узнали, друг с другом.

— Значит, она прилетит, и всё-всё взорвется? — с ужасом спросил Фасти у брата.

— Ты же слышал папу, — мрачно ответил Инит. — Может, и не взорвется. Может, вообще мимо пролетит. Они считают, что возможна эта… как её… ошибка в расчетах траектории.