Холод. 98 лет спустя

Только он и бешеный поток воды, который уносит его тело всё дальше и дальше.

12. Обещания

Амели.

Шаг в неизвестность не спас меня. Моя нога уже была над краем обрыва, я была готова к этому… но руки Дюка затащили меня назад. Он что-то кричал. Его лицо было испуганным и озадаченным. Видимо, он не ожидал, что я решу прыгнуть. Я и сама не ожидала. Голова не соображает, мысли путаются.

Это моя трусость снова дает о себе знать.

Я отчетливо понимаю, что мне конец. И уж лучше я выберу его сама, чем это сделает Боа.

В голове стоит невыносимый гул, я с трудом понимаю, что происходит вокруг. Смешалось всё: шум водопада, звуки выстрелов и мой безмолвный крик, который до сих пор не умолкает.

Дюк волоком тащит меня, а я пытаюсь вырваться и убежать обратно. Но ничего не выходит, в итоге он перекидывает меня через плечо и заходит со мной в лифт, следом туда же попадает Боа, он до сих пор держит пистолет в руках. Тот самый пистолет.

Дюк и Боа о чем-то спорят, но я не понимаю их, хотя действительно пытаюсь разобрать, о чем они спорят. Но в моих ушах только крик и слезы, принадлежащие мне.

Спустились вниз, вышли из лифта, и я снова оказалась в городе, из которого буквально месяц назад не хотела уезжать.

Скала встретила меня тишиной. Сирена больше не завывала. Выстрелы не разносились. Ведь больше не в кого стрелять, все Моры, которые находились в этом городе мертвы.

Абсолютно все.

Дюк поставил меня на ноги только у дверей в кабинет дяди. Я еле удержала равновесие. Тело словно ватное, оно не хочет функционировать.

Мой побег.

Моё предательство.

Мой провал.

Я обессилена. Ничего не хочу.

Дюк берет моё лицо в свои холодные ладони и заставляет смотреть в его глаза. Но я больше никогда не посмотрю на него как на своего друга или защитника. Он скинул тело Тони с дамбы. Именно он.

Дюк что-то говорит, но я безучастно смотрю на его шевелящиеся губы. Он прикрывает глаза и ощутимо встряхивает меня, это незатейливое движение словно выбивает пробки из ушей, Дюк, видимо, видит, что я немного пришла в себя и продолжает или начинает свой монолог:

— Амели. Послушай меня внимательно. На дамбе ты ничего не делала. Моры захватили тебя в плен. Далее они с помощью тебя манипулировали мной, но Боа всех нас спас и убил беглецов, к сожалению, его люди тоже не пережили стычки с Морами и были зверски убиты Тони и Фрэнком.

Что он несет? Это же ложь. Зачем лгать дяде? Разлепляю сухие губы и хриплым после крика голосом произношу:

— Но это не так.

— Нет. Так. — с нажимом говорит Дюк.

— Вот так и пишется наша история? С помощью лжи и подтасовки фактов? — для чего я вообще разговариваю с ним. Я не хочу этого делать. Я вообще ничего не хочу.

— Это не важно. — уверяет меня Дюк. — Важно то, что если Максвелл посчитает тебя изменницей… я боюсь, он сделает то…

— Убьет меня? — совершенно серьезно интересуюсь я.

— Скорее всего. — тихо отвечает Дюк.

— Это не страшно. — говорю я и отворачиваюсь от человека, которого считала кристально чистым и добрым. Правильно тогда сказал Боа, я глупая и слабая. Нет в этом мире добрых людей, это просто иллюзия. Мы все поголовно плохие.

— Амели! Черт возьми! — громким шепотом произносит Дюк и снова встряхивает меня. Может хватит меня трясти? Но этим он снова ловит мой взгляд и продолжает. — Соберись! У тебя ещё вся жизнь впереди, как же ты не понимаешь, что за пределами Скалы, в городе Боа, ты сможешь сделать для людей куда больше, чем может твоя смерть. Ты изменишь мир.

На этих словах меня сотрясает беззвучный смех сумасшедшей. Изменить мир? Я? Да я свою жизнь не в силах изменить.

— Идем. — говорит Боа.

Оборачиваюсь и смотрю на него. Вот истинное лицо чудовища. Он мог их не убивать. Он и своих людей… не успеваю додумать мысль, а губы уже произносят это вслух:

— Зачем ты убил своих людей?

Его лицо — олицетворение спокойствия. Убирает пистолет за пояс и, не отводя от меня взгляда, отвечает:

— Потому что они видели, каким никчемным созданием является моя будущая жена. — цокает и отрицательно качает головой. — А ты не должна ронять мой авторитет. Ничто в этом мире не может сбить мой труд. Я годами наводил ужас на своих людей, чтобы они боялись предать меня, или даже подумать об этом. Я остаюсь всегда верен себе и своим принципам. — его губы растягиваются в довольно милой улыбке. Он словно змея. Мерзкая и ядовитая тварь. — Это ты убила их. Своим поведением ты покарала людей, которых дома ждут семьи. Дети, супруги, родители…

— Чудовище.

Он наклоняется ко мне и практически утыкается своим носом в мой и тихо с наслаждением шепчет:

— Ещё какое. Скоро узнаешь.

— Идем. — говорит Дюк. Бросаю на него взгляд и вижу, что он уже открыл дверь в кабинет дяди.

Быстро отхожу от Боа, меня от него тошнит. Переступаю порог и натыкаюсь на десятка два вооруженных людей. Они стеной стоят перед дядей, да так, что его вообще не видно, но я знаю, что он там.

Дядя идет, и его охрана расступается перед ним.

— Амели? Мне очень жаль. — говорит он. Видит кровь на моем лице и спрашивает. — Ты ранена?

— Нет. — отвечаю я.