Холод и яд

И тут же на пороге появился Фил с почти профессионально затянутой в бинт ногой. Небрежно подвинув Хабаровск к Москве на холодильнике, он бухнулся на стул у стены и попытался закинуть больную ногу на Артёма. Артём не дал. Они завозились, как маленькие щенки в корзинке, пока Варя не кхекнула и не звякнула металлическими ложками.

Возня прекратилась: медовик выглядел слишком аппетитно. Какое-то время в кухне слышалось лишь позвякивание ложек о тарелки, да глухие вопли боевика из зала. Это немного напрягало Артёма. Он внимательно следил за тем, как ковырялась в своём тонюсеньком кусочке Варя, как жадно уплетал торт Фил (изредка кидая на Варю напряжённые взгляды), и пытался уловить что-то, тщетно ускользающее из сознания.

Тишину прервала Варя, нервно покусывая губу с каплями крема:

– Слушай, Тём, а почему вы ко мне приходите?

– А тебе не нравится? – встрял Фил, заметно напрягаясь.

– Да нет, – улыбнулась Варя, – почему? Просто интересно.

– Ты ближе, – ляпнул первое, что пришло в голову, Артём.

На самом деле, он толком не мог сказать, почему они после встреч с Ильёй, как правило, побитые, голодные и уставшие, приходят к Варе.

Так сложилось осенью, в десятом классе. У Фила и Вари тогда только-только начинал налаживаться контакт, они только-только переставали ревновать Артёма друг к другу, но переходить к стадии друзей не торопились. Так что Артём был очень удивлён, когда в октябре под проливным дождём, сидя на последнем сидении задней площадки длинного автобуса и болезненно подпрыгивая на ямах, Фил предложил зайти к Варе.

Артём отнёсся к этому скептически, предполагая, что их либо выгонят, либо примут холоднее, чем в чертогах Снежной Королевы. Варя терпеть не могла, когда кто-то нарушал её творческие и жизненные планы. Поэтому не любила гостей, неожиданных – вдвойне.

В тот день Артёму показалось, что он совершенно не знает друзей. Недовольно поджимающая губы на дурацкие ужимки Фила и лениво дающая ему списывать, Варя вдруг искренне разволновалась, увидев его с ссадиной на скуле и сбитыми костяшками. И вопреки его уговорам, сама нашлёпала пластырь на глубокую ранку.

Правда, потом тут же красноречиво покрутила у виска и назвала обоих дураками, убеждая Артёма, что перед ним прежняя Варя Ветрова.

Сейчас Варю и Фила тоже едва ли можно было назвать лучшими друзьями: они нередко спорили, осуждали взгляды друг друга, но при этом поддерживали друг друга тепло и искренне, переживали друг за друга, стараясь скрыть это за сарказмом. И этого хватало, чтобы Артём не разрывался между лучшими друзьями и не терзал себя.

По крайней мере, теперь он был в их ссорах резонёром, а не причиной.

– И ты всегда рада нас видеть, – с обворожительной улыбкой встрял Фил.

Варя криво усмехнулась в ответ. Парни взяли по второму кусочку с немого разрешения хозяйки, а Варя лишь отломила немного от своего куска и тут же уныло отбросила ложечку в тарелку.

– Что: торт приелся? – неловко скаламбурил Артём.

Варя обожгла его недовольным взглядом и обречённо покачала головой:

– Вы наиграетесь когда-нибудь в войнушку, ребя-ат?

– Воспита-ательница, – язвительно прошипел Фил и тут же жадно глотнул чая.

Варя фыркнула, готовая парировать столь же едко, и немедленно встрял Артём:

– Это сложная система, Варь. Я тебе как-нибудь расскажу на досуге. Попозже.

Она лишь недоверчиво угукнула и словно бы под нос, но во всеуслышанье, предположила, что они сами ничего не понимают, а строят из себя умных. Фил скрипнул зубами, Варя наморщила носик. «Надо выводить войска из зоны конфликта», – Артём дружелюбно шлёпнул Фила по плечу и подмигнул Варе:

– Тебя ведь не переубедишь, так не будем и начинать!

– Ну и не надо! – хмыкнула, отхлёбывая чай. – Хотя б из-за чего на этот раз схлестнулись, скажете? Или тоже военная тайна.

– Из-за Машки твоей, между прочим, – всё же не выдержал Фил и встрял, на удивление не очень злобно. – Виктор сказал, что у неё с головой всё норм, но мог быть сотряс. Когда Илюха отпираться начал, я ему и вдарил.

– Дур-дом, – одними губами отчеканила Варя.

Артём вовремя вклинился в разговор, заметив, что, стоило оттянуть Фила, как на Илью с кулаками набросился обычно хладнокровный Виктор, предпочитающий стоять на шухере. То ли действительно готов был за Машку порвать, то ли что-то ещё вывело его из привычного пассивно-флегматического состояния.

На самом деле, Артём и сам был рад приложить кулак к банде из лицея №3, вечного негласного соперника их школы, теперь ещё и возглавляемой не самым приятным человеком. Илья Муромцев, может, и не был так уж плох, однако когда в прошлом году Лерка, девушка Артёма, начала регулярно жаловаться на приставания этого парня, внутри вскипел жгучий гнев.

И все планы о дипломатических разборках и стрелках, как раньше, в девяностые, рухнули разбитым стеклом под ноги. Сейчас же – странное дело – ярость поутихла, уступая место здравому смыслу. То ли потому что Лерка теперь жаловалась не на Илью, а на всю свою жизнь; то ли потому что достало уже всё. «Хорошее слово, кстати: «достало»…» – Артём задумчиво поводил ногтями по кружке.