ХОЛОД МАЛИОГОНТА

– Послушайте! – Александр метнулся было за ним, но ударился головой о притолоку. Под черепом полыхнуло искристое пламя, и, обняв гудящее темя, он прислонился к стене. Происходящее по-прежнему не укладывалось в сознании. Ему казалось, что над ним посмеялись. Симпозиум!.. Какой может быть симпозиум в гостинице? И почему главный администратор обязан председательствовать на этом самом симпозиуме?… Картины, коллажи, фотографии кружились перед глазами пестрым калейдоскопом. Внезапно он сообразил, что нумерация дверей не соответствует действительности. Семьсот шестьдесят один, семьсот шестьдесят два… Держась за голову, Александр припустил по коридору. Ковровая дорожка куда-то пропала, шаги гулко загрохотали под сводами. Это не могло быть седьмым этажом! Он помнил совершенно отчетливо, что по лестнице они не поднимались и в лифт, конечно же, не входили. Однако, числа на латунных дверных табличках говорили об ином.

Коридор изогнулся под тупым углом, где-то далеко впереди замаячила служебная лестница. Но где же, черт возьми, вестибюль?!..

В панике он повернул обратно. Под ногами вновь зашуршал ковер, но общая картина не изменилась. Александр машинально перечитывал надписи, сделанные карандашом под трехзначными номерами: Люмперго Авраам Имбрекович, космозоология; Дарьяно Порциус, лебертоман и символист… Как видно, в гостинице имелись свои шутники. Дистанция до лестницы оказалась длиннее, чем он рассчитывал. Так! Александр притормозил. Это еще что за фокус? Возле одной из дверей обнаженный по пояс, в чалме, атласных шароварах и с ятаганом на кожаном ремешке стоял исполинского роста атлет. Руки классическим образом сложены на груди, глаза нацелены в противоположную стену. Следователь невольно проследил за его взглядом. Ничегошеньки. Ни словца нехорошего, ни распоследнего таракана. Абсолютно пустая стена! Что, интересно, он там высматривает?… Александр встряхнулся. Сейчас его должны интересовать иные темы, а этот индус, смахивающий на ифрита вполне способен помочь.

– Простите, у меня тут затруднение. Мне нужен номер, где остановился…

Не дослушав его, атлет рыкнул под нос незнакомое словцо и сомкнул веки. На деликатный намек это отнюдь не походило. Представителя милиции откровенно отфутболивали, давая понять, что никакого контакта не будет.

– Мда… – Александр приложил ладонь ко лбу. Почему-то стало вдруг ясно, что он безнадежно пьян, и только этой особенностью своего состояния можно объяснить все происходящее. Оставалось только вспомнить, где же и когда он успел отравить себя алкоголем.

Ощутив толчок в грудь, Александр покачнулся. Мягким рассыпчатым снегом с потолка посыпалась известка. Ветвистые змейки трещин поползли по стенам, вертко пробираясь меж бесчисленных шедевров местного художничества. Тяжело дыша, Александр перешел на шаг и, не сознавая того, что делает, громко постучал в ближайшую дверь. Сверху уже падали куски штукатурки. Надпись на этой двери была столь же забавной, сколь и непонятной: «Приакарт Ри По, бухгалтерия-геодезия всеобщей космогонии». Постучав еще раз и не дождавшись отклика, он переступил порог.

Здесь было гораздо спокойнее. Он сразу это ощутил. Слева возвышался гардероб шипастой конструкции, справа располагалось царство запахов – то бишь ванная, совмещенная с туалетом. Номер оказался довольно большим. Помимо кухни здесь имелась бильярдная, а в чуланчике, куда он нечаянно сунулся, красовалась целая галерея растущих в горшках фикусов. Миновав прихожую, Александр раздвинул пыльные кулисы и проник в одну из спален. Так во всяком случае ему отчего-то подумалось. Но это была не спальня и даже не гостиная. Совершенно непонятно что. Бамбуковые стены, пол, напоминающий земляной и абсолютно никакой мебели. Присутствие в странной комнате жильца одновременно и смутило, и успокоило его. Смуглокожий и тоже очень напоминающий индуса брюнет сидел на соломенном половичке и, полузакрыв глаза, что-то складно бормотал. Не то пел, не то молился.

– Извините за вторжение, но тут и коридоре какая-то свистопляска. И потом, я хотел поинтересоваться этажом. Звучит, разумеется, глупо, но вышло так, что я…

Глаза сидящего приоткрылись, и Александр смолк. Кажется, история вновь повторялась. Недружелюбный народ – эти индусы. А ему-то, наивному, думалось наоборот.

– Видите ли, мне нужна только информация…

Незнакомец даже не взглянул в сторону гостя. Только дрогнули тонкие брови, и скрипучий голос прорезал тишину.

– Приакарт, это опять к тебе!