Холод (СИ)

Курилка у нас знатная, с фильтрами и щадящим режимом вентиляции — вроде и есть дым, а вроде и нет его. Правда, окна не открывались, заделанные намертво, зато вид был — на две стороны. Курилку догадались устроить в самом углу, так что — «курите и радуйтесь, уважаемые курящие!», как говорил наш президент, делая официальное открытие сего богоугодного заведения.

Сам Вадим Петрович относился к числу «бывших» курильщиков, но признавал, что аналитика и сигареты, вещи, странным образом взаимосвязанные. Так что нашей курилке завидовали даже математики, у которых все — по высшему разряду.

С удобством устроившись на деревянной лавочке, со вздохом вытянул ноги и сделав первый глоток кофе, сделал первую затяжку.

«Хорошо!»

Жаль только, перемена десять минут — самая длинная — только одна.

Через пару минут, на скамейках было уже «яблочно», а гул голосов, обсуждающих все, кроме занятий — не гласное правило нашей курилки — стал равен гулу работающей вытяжки в кабинете химии, после лабораторной…

«Интересно, до чего договорятся мои красавцы и красавицы, пока я тут сижу, курю?!» — Кофе приказал долго жить, сигарета уже полетела в пепельницу, а я собрался вставать, как в распахнувшуюся дверь ворвался наш «подкрашенный» президент и «сопровождающие его лица» и тут же кинулись к окну, выходящему на дорогу.

— О, нет… — Взвыл дурниной Артанский. — Только не эта сука климаксная… Только — не сегодня, а лучше — вообще никогда! Кто-нибудь, убейте ее — я заплачу и даже сам сяду…

Схватившись за голову, Артанский отошел от окна и плюхнулся на лавочку.

— Тут не то, что курить — «ширяться» начнешь! — Профессор почесал затылок и потребовал сигарету.

Пока «сопровождающей его лица» суматошно рылись по карманам, перед бледным лицом президента возникла черно-желтая пачка, с гостеприимно выдвинутой сигаретой.

Кивком поблагодарив Георга, Вадим Петрович помял сигарету, высыпая из нее табак и сунул в зубы, с протяжным выдохом — мол чему быть — того не миновать!

Щелкнула зажигалка и на лице президента появилось такое выражение, что проще пристрелить, чем видеть.

Выдохнув первую затяжку, президент встал, передернул плечами и зашвырнул тлеющую сигарету в пепельницу.

— Никто. Ничего. Не видел. И не слышал! — Потребовал Артанский и, поправив галстук, вышел из курилки с улыбкой на лице.

— А звонок уже был, господа учителя! — Ехидно подопнула нас, наша бессменная уборщица Серафима Самойловна. — Геть до классив, гайдамаки!

— А ты, — поймала она меня, — сперва кружку занеси…

Класс встретил меня потрясающей тишиной, точнее — ужасающей. Ведь известно каждому родителю — если ребенок молчит — жди беды!

— До чего договорились, группа? — Потребовал я отчета. — Впечатлениями не поделитесь?

— А правда, что работающий на «Фемиду», никогда не злоупотребляет служебным положением? — Выскочила вперед Нэт.

— Неправда. — Отрезал я. — Мы постоянно им злоупотребляем. Мы вершим справедливость, а служебное положение — наш якорь и груз на ногах.

Группа зашумела, обсуждая услышанное, пока не заметила моей ехидной улыбки.

— Сайд! Ну мы же серьезно! — Нэт сморщила носик. — Так не честно!

Поперхнувшись своими же словами, Нэт обвела класс таким взглядом, что улыбаться мне расхотелось.

Эта маленькая, миленькая, второкурсница, с полпинка смогла понять самую главную правду нашего подразделения: «Есть работа. Есть справедливость. Все остальное — пыль».

— Э-э-э-э… Сайд… Вас вызывает декан Стелла Нихх… — В открытую дверь, без стука, ввалился странный паренек, в кричаще безвкусной синей рубашке, с желтым горохом и галстуком в тон глазам — красным.

На кафедре я такого чуда не видел, но не факт, что это «нечто» не новенькое.

Ну да и пусть на него, лишь бы к моим не лез — опустят ниже плинтуса и раскатают — за одну только рубашку, не считая галстука…

— Группа! Сидим тихо, пожалуйста. — Попросил я. — Молодой человек, вы останетесь или?

— Или… — Мотнул головой молодой человек и вымелся за дверь.

Ну да, я бы тоже вымелся, под такими-то взглядами, девичьей части группы!

Погрозив пальцем, вышел в коридор и потопал по переходам — деканат у нас расположен ближе к Богу — под самой крышей, на четвертом этаже.

У нас даже лифт есть, точнее — два, грузовых. Ни разу не видел, чтобы они работали…

В кабинете Стеллы не оказалось — «вышла вот только прямо сейчас будет прямо через минуточку!» — Заверила меня Наша секретарь Алиса, своей очаровательной скороговоркой, понимать которую я научился только через два месяца общения.

От ее «прямо», хотелось стукнуть головой прямо в стенку.

Но Стелла запретила бить Алису — словно чувствовала — сразу, вот прямо в первый же день и запретила…

А свою голову — жалко…

Появилась Стелла через несколько минут, задумчивая и настороженная.

— Ты чего здесь? — Уставилась она на меня, взглядом удава Каа на бандарлогов. — Заблудился?

— Вот, прямо по твоему вызову и явился! — Выпалил я и с любовью посмотрел на Алисочку — может быть, ее в декрет отправить…

Повертев пальцем у виска, Стелла прошла мимо меня.

— Стелла…