Холодильник

В один прекрасный солнечный день со словами «Америка, встречай!» мы радостно прыгнули в поезд до Москвы. Пребывая в предвкушении ярких приключений, я не заметила, как пролетели двенадцать часов в поезде, а затем и шесть часов ожидания рейса. Наконец-то мы сели в самолёт. Через пару часов у нас была пересадка в Берлине. Пересадка, которая длилась девять часов. Продавая билеты, нас уверили, что мы сможем выйти в город по транзитной визе, но на деле, когда мы приземлились, нас сразу же встретили полицейские и таможенники, которые сопроводили в специальный зал ожидания. Всё происходило так, будто я была контрабандистом, с одной оговоркой, что руки мне не заламывали.

Этот зал представлял собой небольшую комнату с сиденьями, отделёнными друг от друга, на которые невозможно было прилечь (а за девять часов попытки были). На стенах висели пара телевизоров, транслировавших программы только на немецком, но так как я совсем недавно начала изучать немецкий и, кроме названий продуктов питания и членов семьи, ничего не знала, то и понять ничего не могла, поэтому толка в них не было. Ещё был небольшой коридорчик, в котором, к счастью, стоял автомат с кофе и шоколадными батончиками, хотя сложновато протянуть весь день, питаясь только ими.

Здесь наш пыл потихоньку стал утихать, мы старались поспать, но ничего не выходило. Спустя несколько часов, когда от шоколада уже тошнило, я всё-таки чудом заснула, но через какое-то время меня разбудили мои попутчики со словами: «Насть, хочешь бутерброд?» «Конечно, хочу! – хотела ответить я, но выпулила только: – Откуда он у тебя?» Открыв глаза, увидела бутерброд, точнее, небольшую часть от него (потому что его уже разделили на семерых человек), и женщину, которая была окружена моими друзьями. Оказалось, что она летела из Москвы в Чикаго к дочке. Её пересадка длилась всего час, ей стало нас жалко, и она поделилась с нами едой. Кто знает, что было бы со мной, если бы не её бутерброд, – в гневе я страшна, а в голодном гневе ещё страшнее. Так что я до сих пор посылаю ей мысленные плюсики к карме.

Когда наше время подошло, нас выпустили из «тюремного заключения», отправив сразу же в самолёт и снова под конвоем – шаг влево, шаг вправо, как говорится. Хорошо, что дальше мы летели прямиком в Нью-Йорк. Это был огромный самолёт, с индивидуальными мониторами, наушниками, пледом и, конечно же, едой. За двенадцатичасовой перелёт нас покормили раза три – это ли не счастье?!

Мы прилетели в Нью-Йорк поздно вечером, чтобы добраться до Мертл-Бич, нам нужно было сесть на автобус, который отходил где-то на Манхэттене. Я, если честно, мечтала неспешно пройтись по Манхэттену, кокетливо покачивая бёдрами, в одной руке держать кофе из «Старбакса», а в другой – игриво играть пакетами из брендовых магазинов (при условии, конечно, что я на них заработаю). Вместо этого передо мной предстала мутная картина, затуманенная дождём и недостатком фонарей, что только усиливало неприязнь к этому месту. Вокруг, словно зомби, слонялись афроамериканцы. То и дело резко возникал неприятный запах и так же внезапно пропадал. Воздух тяжело ложился на плечи, и катить чемодан было невыносимо трудно.

Мы опоздали на автобус, и уже хотели было искать ночлег, но нам подсказали, что ещё один автобус отходит немного дальше по улице. Забрав последние семь билетов, уставшие, мокрые и всё ещё бедные русские студенты с облегчением запрыгнули в маршрутку. Но тут нас ожидал другой сюрприз.

Автобус назывался «china bus», и логично было предположить, что в нём нас встретит миллиард узких глаз, но когда я зашла внутрь, то увидела дикие зрачки афроамериканцев. Племя обезумевших сороконожек пробежало по моему телу. Вы когда-нибудь чувствовали себя мясом? Я нет до того случая.

Сказать, что мне было страшно, – ничего не сказать, но делать было нечего, и, прижав к себе рюкзак, я прошла по салону. Вонь молниеносно сжигала волоски в носу, а через две минуты, добравшись до мозга, съедала и его. И дело было не столько в людях (возможно, они меня тоже боялись), сколько в самом автобусе. Он был настолько дешёвым, что оправдывал своё название – его могли себе позволить афроамериканцы и русские студенты.

Нам предстояло ехать двенадцать часов, то есть всю ночь. Навряд ли я могу сказать, что спала: глаза всегда были начеку, поочерёдно сменяя друг друга. Наутро, знаете, как обычно бывает, грязная пелена ночи как будто рассеивается и всё отвратительное уже не кажется таким пугающим. К сожалению, это был не тот случай. Утром всё осталось таким же ужасающим, и я продолжила прижимать свой рюкзак мёртвой хваткой.

Теперь представьте, что вы смотрите американский фильм и видите картину: пустыня, покачивается одинокий кактус, гуляет ветер, поднимая песок, слева направо лениво тянется дорога, посреди скучает заправка, едет автобус, останавливается, через пару минут уезжает, опускается пыль и стоят семь человек с чемоданами, оглядываясь по сторонам. Мы зашли на заправку, кассир бросил на нас недоумевающий взгляд.

– Здравствуйте. Не подскажете, когда будет автобус до Мертл-Бич?