Холодная ярость

– Наверное, он провалился в расселину вместе с самолетом… – с сожалением добавила другая. – Все произошло так быстро и неожиданно, что мы ничего не успели спасти.

– Спасибо за русское гостеприимство, – широко улыбнулся Уайнсли. – Когда поправитесь, милости просим отведать и наших блюд, – радушно пригласил американец и вышел из палатки.

– Мы пойдем проверим, как разместились пассажиры, – сконфуженно сказали девушки, тоже поняв, что визит пора заканчивать. – Не нужна ли кому-нибудь наша помощь…

– Вот что, ребята, – негромко сказал Коноваленко, когда гости оставили палатку, – документы или пропали, или самые главные из них путешествуют с этим самым Еременко. Ваша задача – найти этого человека раньше янки.

– А как же вы? Как пассажиры? – удивился Кондратьев.

– Я в порядке, – ответил Олег Петрович, – бывало и хуже. Пассажиры нормально устроены. Часа через полтора-два сюда прибудут спасатели, так что моей и их жизни ничего не угрожает. А приказ у нас один – найти документы и Еременко. Живого или мертвого. И приказ надо выполнять. Его никто не отменял. Американцы наверняка сейчас пошлют людей на поиски, так что поторопитесь.

Словно в подтверждение его слов неподалеку взревели несколько моторов снегоходов, и машины тронулись прочь из лагеря.

– Давайте, ребята, – поторопил своих подчиненных капитан, – заводите аэросани. Из меня, видите, помощник для вас никудышный, – виновато произнес он, – так что справляться вам придется самим. И помните о словах майора, что снег все скроет. По всему видно, у этих головорезов такой же приказ и ищут они того же человека, что и мы. И на своем пути не остановятся ни перед чем. Так что будьте начеку и старайтесь, чтобы ваши пути не пересеклись, – напутствовал он Локиса и Кондратьева.

Глава 27

Виктор Викентьевич Еременко уже не раз пожалел о том, что согласился на эту авантюру и отправился в путь вместе с О’Брайаном. Они не прошли еще и пяти километров, а уже два раза едва не угодили в пропасть, у Виктора Викентьевича порвалась бечевка, он потерял один снегоступ и теперь так и шел, постоянно проваливаясь одной ногой в сугробы. Одежда намокла, заиндевела на морозе и стала похожа на фольгу, создавая лишние помехи при каждом шаге.

А этот недоумок-ирландец все шел себе, словно вездеход, и еще насвистывал какие-то свои идиотские мелодии, очевидно, из времен своего древнего рокерского прошлого…

Однако не пойти Виктор Викентьевич не мог. И причин здесь крылось несколько.

Во-первых, Еременко задумался: а что, если тот невзрачный клерк-соглядатай, неусыпно следивший за ним еще с Нью-Йорка, приставлен к нему вовсе не его бывшими друзьями-компаньонами Стромбергом и Шестопаловым, а какой-нибудь третьей стороной? Скажем, ФСБ, ФБР или Интерполом? И тогда, зная, кем на самом деле является Виктор Викентьевич, он в первую же минуту сдаст новоявленного мультимиллионера властям или арестует на месте, что в планы господина Еременко никак не входило.

Во-вторых, в отличие от остальных пассажиров прибытие самих спасателей было для Виктора Викентьевича не столь уж желанным. Еременко не без основания опасался, что потерпевших тотчас же эвакуируют и разместят по госпиталям, а доставка уцелевшего багажа – это уже для спасателей будет делом второстепенным. А расставаться с деньгами, тем паче с документами, Виктор Викентьевич никак не хотел.

В-третьих, лежание в госпитале и чуть ли не мировая известность с показыванием по телевидению, многочисленными интервью и допросами в планы подпольного миллионера никак не входило. Наоборот, следовало как можно скорее раствориться. Документы он спрятал, но их ведь могут и найти, когда вездесущие члены аварийной комиссии начнут обыскивать каждый миллиметр ледника в поисках разгадки катастрофы авиалайнера.

Плюс ко всему Виктор Викентьевич не так уж хорошо ориентировался на местности, и спустя недели две-три, а меньше его в больнице не продержали бы, Еременко мог просто не найти того самого места, в котором он зарыл ценный груз. Да и как объяснить свое возвращение к месту крушения? Ностальгией пострадавшего? Это по меньшей мере выглядело бы странно…

А лучше всего для Виктора Викентьевича было бы, если бы все пассажиры погибли. Все, исключая его. Чтобы спасатели обнаружили только трупы. Их, конечно, могут идентифицировать, но как опознать обгоревшие и разбросанные тела из хвостовой части? И кто даст гарантию, что пара человек не покоится на дне одной из многочисленных ледяных трещин? Все погибли – и точка. А то, что трупов меньше, чем пассажиров, так на это есть много объективных причин. Гибель господина Еременко, безусловно, устроит всех, особенно – самого Виктора Викентьевича. А уж возможность организовать поиск кожаных мешков с деньгами Еременко найдет. На это хватит и одной пачки денег из тех, которые он так предусмотрительно захватил с собой…

– Эй, русский, – хрипло позвал мультимиллионера О’Брайан и остановился, – тут еще один разлом. И довольно приличный. Куда пойдем? Налево или направо?