Холодная кровь (СИ)

— Я просто… — сглотнув, я придвинулась поближе, когда он поманил меня. — Думаю, что нам очень повезло с тобой.

— Это верно, — ласково гладя меня по волосам, блондин поцеловал меня в висок, — но мы живы — и это главное. Да?

Мелко несколько раз кивнув, я прикрыла глаза, щекой ощущая тепло его плеча. Крепкого, надежного плеча, которое всегда будет мне опорой, я уверена.

========== Часть 16 ==========

Утром мы спокойно валялись, лениво поворачиваясь с боку на бок, тихонько переговаривались. Когда на тумбочке подал голос телефон, я потянулась к нему и вдруг поняла, что раньше надоедливый бывший регулярно пытался пожелать доброго утра или что-нибудь в этом роде выкидывал.

— Странно, Матвей давно не пишет… — задумчиво пробормотала я, удаляя сообщение с рекламной рассылкой. — Видимо, успокоился.

— Упокоился, — буркнул Алекс, потягиваясь и мучительно жмурясь от напряжения поврежденных мышц.

— Что? — я повернула к нему голову, очень надеясь, что ослышалась.

— Что? — совершенно невинно переспросил вампир, наивно хлопая своими серыми глазищами. — Я ничего не говорил, — я открыла было рот, чтобы уличить его в явной лжи, но он заохал: — ой, время, время, мне же витамины нужно выпить!

Глядя вслед чистокровному, я только вздохнула. Витамины, как же… То не запихаешь их в него, то сам поскакал за ними. Белобрысая наглая арийская морда! Ладно, плевать. Не жалко ублюдка, ссориться из-за него с женихом я точно не буду.

Вспомнив эту умильную моську, словно говорящую “а я что? Я ничего”, я фыркнула. Ну как можно не любить этого маньяка?

Когда я спустилась к завтраку, Алекс и не подумал виновато прятать взгляд или что-либо в этом роде. Спокоен, расслаблен и явно считает, что полностью в своем праве…

— Что это? — рядом с моей тарелкой лежали несколько соединенных скрепкой листов с текстом на немецком.

— Ну а вдруг тебе встретится на жизненном пути мужчина, которого ты сочтешь более подходящим, чем я, — хитро улыбнулся немец, принимаясь за свою яичницу.

— Ага, и он будет верхом на единороге, — рассеянно прибавила я, проглядывая остальные листы и пытаясь хоть примерно уловить смысл. Два листа мелкого шрифта на языке великих мужей с фамилиями на букву “Г”, потом столько же на английском и, наконец, на русском. Подозреваю, содержание везде одно — брачный контракт, — без этого, я так понимаю, никак.

— Ну, да, — чуть замялся он, вздохнул, — в принципе, вполне стандартно все, твои права не ущемлены. Я просто хотел, чтобы ты ознакомилась заранее, можем обговорить коррективы, если ты захочешь их внести.

— Ознакомлюсь, — пообещала я, откладывая бумаги в сторонку, — только не прямо сейчас.

— У тебя будет время, пока я в отъезде, — улыбнулся Алекс и по моему прищуру, видимо, понял, что сказал совершенно не то, что я хотела услышать, — Мария, послушай…

— У тебя совсем инстинкта сохранения нет? — как можно спокойнее поинтересовалась я, прокручивая в пальцах столовый нож.

— Ну, у меня с ним проблемы, — напряженно следя за стальным предметом в моей руке, блондин предупредил: — с еще одной дыркой в теле у меня шансов будет еще меньше, чем сейчас.

И так еле ходит, а еще тут мне геройствовать собрался!

— Почему только с одной? — ласково улыбнулась я. — Ты никуда не поедешь, пока не заживет все.

— Мария…

— Алекс! — не люблю повышать голос, но от злости просто взорвусь сейчас! — Ты же не бессмертный! К черту эту твою работу, ты не должен себя так гробить!

— Я должен тебя защитить, — тихо вздохнул мужчина, опустив голову, — они не успокоятся, а я не могу… Я умру, умру без их помощи, если снова потеряю всех любимых, я не выдержу.

— А я выдержу, если потеряю тебя? — возмущенно взмахнув руками, я откинулась на спинку стула. — Ты же еле ходишь, куда тебе еще там с кем-то воевать?

— Я должен это прекратить, пока не коснулось тебя, — упрямо пробурчал он, сильно сжимая зубы и, кажется, убеждая самого себя. Я потянулась коснуться его плеча, но Алекс резко встал, оставив на столе салфетку, — вернусь через два дня вечерним поездом из Берлина или можешь больше не ждать.

Остолбенев от формулировки, я смотрела в стену, не видя ничего. Неосознанно взяв смятый его рукой кусочек светлой ткани, я разглядывала его, не понимая, как я могу его остановить, что могу сделать, чтобы помочь.

Вскочив так, что стул едва не опрокинулся, я пошла за ним, но успела только увидеть в холле широкую спину, обтянутую кожанкой, и, что самое страшное, ту сумку, которую он всегда брал с собой на работу, а затем лишь закрывшуюся дверь.

Несколько торопливых шагов были слишком медленными — когда я добралась до выхода, он уже сидел за рулем внедорожника. С нечитаемым выражением лица посмотрев на меня, он надел темные очки и уехал. Мелькнула глупая мысль помахать ему этой гребаной салфеткой, как платочком, но вместо этого я только села на корточки, обняв коленки, и расплакалась, как маленькая девочка, которая ничего, ничего, совсем ничего не может изменить.

Двадцать третье февраля, 2014