Холодная месть

Эстерхази заметил, что гость так и стреляет глазами по сторонам, стараясь увидеть и запомнить побольше. Странно, что Фальконер предложил ему экскурсию: в пришельце смутно ощущалась фальшь. Не походил он на яхтсмена. Синий блейзер слишком дешевый, туфли — рассчитанная на городское использование имитация топсайдеров.

Они вошли в элегантный, изысканно отделанный салон. Фальконер пустился в описание характеристик и замечательных качеств яхты. Беттертон слушал по-детски жадно и завороженно, продолжая стрелять во все стороны глазами.

— Сколько у вас в команде? — спросил он.

— В команде у нас восемь. Еще я и мой друг, заехавший в гости на несколько дней. — Фальконер улыбнулся. — А как на вашей яхте?

— А, у меня трое, — махнул рукой Беттертон. — Вы недавно ходили в плавание?

— Нет. Мы тут уже несколько недель пришвартованы.

— И вы постоянно на борту? Жаль, пусть даже и на таком прекрасном судне! Весь Нью-Йорк у ваших ног и к вашим услугам.

— К сожалению, у меня нет времени на прогулки по городу.

Они прошли сквозь кают-компанию, заглянули на камбуз. Там Фальконер предъявил гостю вечернее меню, попутно расхваливая яхтенного кока. Эстерхази сопровождал неожиданно подобревшего Фальконера молча, раздумывая, к чему все это клонится.

— Камбала в трюфельном соусе и мусс из корнеплодов, — прочитал вслух Беттертон. — Прилично кушаете!

— Не хотите ли разделить с нами обед?

— Спасибо, но вечер у меня уже распланирован…

Прошли по коридору, отделанному маньчжурским ясенем.

— Не желаете ли взойти на мостик?

— Конечно!

Поднялись по трапу на верхнюю палубу, ступили в рулевую рубку.

— Знакомьтесь: капитан Иоахим, — представил Фальконер.

— Рад встрече, — ответил Беттертон, крутя головой. — Весьма впечатляет!

— Я более чем доволен, — отозвался Фальконер. — Чувство независимости, которое ощущаешь на такой яхте, ни с чем не сравнить, да вы и сами знаете. Радионавигационная система дальнего действия у нас превосходнейшая, лучшая из лучших.

— Я меньшего и не ожидал.

— У вас есть такая?

— Конечно же.

— Чудесное изобретение, не правда ли?

Эстерхази удивленно посмотрел на Фальконера. Радионавигационная система? Да это старье уже давно превзойдено системами джи-пи-эс…

Внезапно он понял, к чему ведет дело Фальконер.

— Какая у вас яхта? — спросил тот.

— А, у меня восьмидесятифутовый «Крис-крафт».

— «Крис-крафт», восемьдесят футов… у него приличная автономность?

— Да, конечно.

— А точнее?

— Восемьсот морских миль.

Фальконер задумался. Потом взял Беттертона за руку:

— Пойдемте, я покажу вам наши отдельные каюты.

Они спустились с мостика на жилую палубу. Но Фальконер там не остановился, спустился еще ниже, к моторному отсеку. Прошел по коридору к ничем не отмеченной двери.

— Интересно, — сказал он, открывая дверь, — какие двигатели на вашей яхте? И какой порт приписки?

За дверью оказалась не каюта, а вовсе не выглядящий роскошным складской отсек.

— О, я сам не слишком-то силен в морских делах, — хохотнул Беттертон. — В этом пусть капитан разбирается и команда.

— Забавно, — сказал Фальконер, поднимая крышку ящика. — Я предпочитаю во всем разбираться сам. Это ведь моя яхта.

Он вынул из ящика большой рулон парусины, развернул и расстелил на полу.

— Это и есть ваша отдельная каюта? — встревоженно спросил Беттертон.

— Нет, — ответил Фальконер, закрывая дверь.

Он посмотрел на Эстерхази, и тот заметил на лице немца жутковатую радость.

Беттертон глянул на часы:

— Увы, мне пора. Спасибо за экскурсию. Мне лучше…

И умолк, заметив в руках Фальконера обоюдоострый боевой нож.

— Кто ты? — спросил Фальконер тихо. — Чего хочешь?

Беттертон сглотнул. Растерянно посмотрел на нож, потом на Фальконера и снова на нож.

— Я же говорил. Моя яхта пришвартована…

Двигаясь с быстротой атакующей змеи, Фальконер схватил руку мнимого яхтсмена и воткнул острие в перепонку между большим и указательным пальцем. Беттертон завопил, дернул руку, пытаясь высвободиться. Но Фальконер держал крепко. Он подтолкнул гостя, чтобы тот встал на расстеленную парусину.

— Мы зря теряем время, — сказал немец. — Не заставляй меня повторять. Джадсон, прикрой.

Эстерхази вынул пистолет и отступил на шаг. Боже, какая мерзость! Зачем? Можно ведь обойтись и без этого. А Фальконер рад — видно, ему хочется резать и мучить.

Эстерхази ощутил подкатывающую тошноту.

— Вы совершаете серьезную ошибку… — угрожающе произнес Беттертон.

Но снова не успел договорить, поскольку Фальконер вонзил острие глубоко между пальцами.

— Я тебя убью! — заорал Беттертон.

Эстерхази смотрел, леденея от ужаса, как Фальконер, держа железной хваткой кисть незваного гостя, ковыряет и крутит в ней ножом.

Беттертон зашатался, зашипел сквозь стиснутые зубы, но ничего не сказал.

— Скажи, зачем ты сюда явился! — приказал Фальконер, втыкая нож глубже.

— Я вор! Вор! — выдохнул гость.

— Интересная версия. Но я в нее не верю.

— Я…

Не слушая, Фальконер ударил Беттертона коленом в пах, а когда бедняга согнулся от боли, хряснул лбом в переносицу. Гость, скуля, рухнул на парусину, из сломанного носа хлынула кровь.