Холодная тьма

– Бежим! – произнес я, хотя мне хотелось не говорить, а кричать. Но, видимо, я еще не готов был к активным действиям. Может, опасался, что мой крик станет своеобразным триггером, хотя в душе понимал, что сейчас, с минуты на минуту, произойдет что-то ужасное. А может, этот мрачный и вместе с тем похожий на зал какого-то подземного дворца грот подавлял меня своей красотой и таинственностью?

– Ты что, сдурел? – одернул меня Дима.

Арис снова повернулась к девушке, освещая ее налобным фонарем. И в эту минуту та повернулась. Арис издала такой вопль, что эхо заметалось по гроту, усиливая и многократного повторяя его. Димка выругался и, как мне показалось, растеряно произнес:

– Как же она может плакать, если у нее нет глаз?

– Бежим! – заорал я. – Пока эта тварь не сожрала нас! Это не жертва, а охотник!

Откуда у меня взялась такая уверенность, что нас намеренно заманили в ловушку, не знаю. Видимо, сработало напряжение последних дней. Ведь подсознательно все это время я ждал чего-то плохого.

Мы с Дмитрием бросились наперегонки к туннелю. Арис мчалась за нами. На входе я остановился, чтобы подождать ее, в то время как Димон лосем промчался мимо. Испуганная и бледная больше, чем обычно, что было практически невозможно, учитывая цвет ее кожи, Арис пробежала мимо меня и следом за Димой скрылась в темноте туннеля. Я нащупал в кармане бубенчик, но внезапно передумал, сдернул с плеч рюкзак и выдернул из бокового кармана Лассо удачи. Размотал веревку и положил ее поперек входа, стараясь, чтобы она касалась противоположных стен. Знаете, я давно заметил, что, когда мне угрожает реальная опознать, мои чувства обостряются, движения становятся быстрыми, а мозг работает, как компьютер, а может, и быстрее.

Разложив лассо, отсекая таким образом пещеру от входа в туннель, я замер, сжимая в руке фонарь. Жительница грота появилась совершенно неожиданно, хотя я ждал ее. Я успел лишь пару раз моргнуть. Безглазое существо стояло на расстоянии метра. Моя рука, державшая фонарь, задрожала, сердце забилось неровно, я почувствовал, как страх охватывает меня, но остался стоять на месте, и, чтобы унять дрожь, вцепился в фонарь сразу двумя руками, продолжая светить монстру в лицо. Оно было одновременно и страшным, и отвратительным, даже не знаю, каким больше…

– Я тебя не боюсь, – сказал я, заставив себя разжать одну руку и засовывая ее в карман, где лежал бубенчик. – Я видел существ похуже тебя, так что отсутствием глаз меня не испугаешь.

Существо двигало головой, поворачивая ее в разные стороны, словно принюхиваясь. Вместо глаз у него были черные дыры. Нос не торчал вперед, а загибался вверх, открывая ноздри. Когда оно приподняло голову, я увидел во рту острые как иглы зубы. Уши были покрыты шерстью. Но самым диким было то, что это существо было облачено в русский сарафан.

«Если убрать одежду, оно будет похоже на летучую мышь-вампира, только невероятно большого размера и без крыльев», – подумал я. Монстр топтался на линии соприкосновения туннеля с гротом и не спешил перешагивать веревку.

«Оно меня не видит! – догадался я. – И не слышит. Так вот в чем особенность Лассо удачи…»

И тут же пришла еще одна мысль: «Надо было попросить у старого антиквара Куриного Бога. Я посмотрел бы в него и смылся бы отсюда. Нет, не получилось бы, – продолжал рассуждать я, теперь уже с легким разочарованием. – Ведь чтобы совершить переход, надо сквозь отверстие в камне посмотреть на солнце, а здесь его нет. Здесь даже света другого нет, кроме отбрасываемого фонарем. Да и ребят я не могу оставить».

Еще несколько минут мы стояли по обе стороны от Лассо удачи. Потом этот ряженый монстр перестал принюхиваться и скрылся в темноте. Снова послышался тихий плач. Я выждал еще несколько минут, занимаясь важным делом: менял батарейки в налобном фонаре. Потом смотал аккуратно веревку, не забывая мысленно благодарить архивариуса, положил ее и ручной фонарь в рюкзак и пошел следом за моими товарищами, без зазрения совести бросившими меня в гроте. Несколько минут тишины, нарушаемой лишь звуком моих шагов и постепенно отдаляющего плача монстра, и я вышел к перекрестку, посветил фонарем на стену, где должен быть знак. Обнаружил его, сориентировался, выбрал нужный мне туннель и свернул в него. Я успел сделать всего несколько шагов, когда кто-то бросился на меня и зажал в захвате шею. Дальше я действовал на автомате, так как отрабатывал с тренером этот прием сотню раз. Я провел прием через плечо, и нанес удар правой рукой в голову. Раздался визг, и откуда-то из темноты выскочила Арис:

– Стой! Ты убьешь его!

– Кого? – я взглянул на нападавшего. На каменной крошке в отключке лежал племянник моего шефа.

– Он что, свихнулся? – не выдержал я (не знаю, как я удержался от матерных выражений и от того, чтобы пнуть бесчувственное тело ногой). Вот ведь… – Кидаться на человека сзади, после того, с чем мы только что столкнулись в гроте? Эй, Димон, – я не заметил, что обратился к племяннику так, как называла его Арис. Все-таки такая интерпретация имени ему очень подходит. – Ты как?

Тот заворочался и открыл глаза.