Холоднее войны

Том решил не ехать на Лопуд под вымышленным именем. Если Сесилия Шандор и в самом деле была агентом русских или сотрудничала на вольных хлебах с иранцами, китайцами или МОССАДом, любая попытка использовать фальшивку будет разоблачена в считаные минуты. Как только у Шандор возникнут подозрения, она доведет Тома до отеля, пробьет его легенду по базам данных и сделает вывод, что он принадлежит к враждебной стороне. Одно дело – притворяться перед греческим агентом по недвижимости и называться сотрудником страховой компании из Эдинбурга, но представать в облике Криса Хардвика перед бывшим офицером венгерской разведки с возможными связями в Службе внешней разведки – совсем другое.

По той же причине он не захотел брать с собой для прикрытия Эльзу – даже если бы Амелия разрешила ей отлучиться. Это правда, что пары привлекают меньше внимания, чем одинокие мужчины, почти в любой ситуации и окружающей обстановке, но Том хотел, чтобы у него были развязаны руки. «Девушка» рядом могла ограничить его доступ к Шандор. Если вдруг она невинна как младенец (как и кажется!), то он вполне мог бы подойти к ней в ресторане и представиться другом и коллегой Пола и попытаться выяснить, что произошло на Хиосе в дни перед катастрофой. И если уж совсем честно, Том немного боялся оказаться в ловушке этой квазиромантической поездки с Эльзой. Его самого беспокоило, насколько же ему хочется вернуться в Стамбул к Рэйчел – сразу, как только он закончит операцию.

Тому заказали номер в Lafodia, большом отеле, о котором рассказывала Амелия, расположенном в юго-западной части города. В это время там происходили две крупные конференции, и это помимо огромного количества семей, приехавших в отпуск, так что Том радовался наплыву людей, который позволял ему легче затеряться в толпе – когда он, например, прохаживался взад-вперед по пляжу или гулял по пешеходной тропинке длиной в полмили, что тянулась вдоль побережья и изгибалась в виде полумесяца.

Ресторан Шандор – Centonove – располагался на некотором расстоянии от отеля. Он занимал маленький, переделанный под заведение домик всего в нескольких метрах от берега. Полдюжины столиков стояли на террасе с видом на бухту, еще несколько – внутри. На остров не допускался никакой транспорт с моторами, поэтому автомобили не мешали отдыхающим, посетителям баров и ресторанов наслаждаться покоем и вкусной едой.

В свой первый день на Лопуде – в субботу – Том прошел мимо Centonove семь или восемь раз, но Шандор так и не увидел. В Центре правительственной связи держали под контролем телефон Сесилии и ее лэптоп, однако почему-то не смогли вовремя сообщить ему, что этот день она собирается провести в Дубровнике – «в гостях у подруги, они договорились вместе пообедать, а потом днем у нее назначена встреча с декоратором». Когда выяснилось, что Сесилия будет работать в ресторане в воскресенье, в вечернюю смену, Том забронировал столик на восемь часов и провел день в отеле – читал, купался и посылал имейлы Рэйчел. Он не мог сказать ей, что находится на Лопуде, – да и не хотел, по очевидным личным причинам. И тем не менее врать было мучительно. Он писал, что сейчас «в Германии по делу», это напоминало ему жизнь с Клэр, долгие годы лжи, когда он точно так же не мог ей сказать, куда едет, с кем встречается… Этого требовала сама суть его тайной службы – секретной работы на государство. Хуже всего было то, что Том чувствовал – Рэйчел знает, что он обманывает ее. И этот вечный обман в результате подорвал бы любые отношения, которые могли между ними возникнуть.

✽✽✽

В воскресенье утром Том проснулся поздно и решил прогуляться к разрушенной крепости, что возвышалась над бухтой и немного понаблюдать за квартирой Шандор с безопасного расстояния – так, самая примитивная наружка. Квартира располагалась прямо над рестораном. Ночью Рэйчел прислала имейл, где жаловалась, что побывала на «потрясающе скучной вечеринке с потрясающе скучной публикой», в ночном клубе у Босфора.

«Без вас как-то тихо и скучно, мистер Келл. Когда же вы вернетесь из Берлина?»

Дорога к крепости начиналась на боковых улочках Лопуда и быстро переходила в извилистую каменистую тропу, которая петляла сквозь сосново-кипарисовый лесок. Еще снизу, из бухты, Том приметил нечто похожее на заброшенную пастушескую хижину где-то посередине холма. В нужном месте он сошел с тропы и, пробираясь сквозь густой подлесок, нашел ее. Он убедился, что там никого нет и что его тоже не видно, и навел бинокль на Centonove. Никаких признаков Шандор – только лысый официант, с которым Том уже успел столкнуться раза три, и группка туристов, обедающих на террасе. Мобильный Сесилии, как определили в Челтнеме, находится где-то в здании, так что Том решил, что она должна быть наверху, в своей квартире. Но ставни там были закрыты, а веранда, примыкающая к кухне, на южной стороне, – пуста.