Холодное блюдо

– Братство – это еще не все, что бы вам там ни внушали. В мире есть столько интересного, вы и не представляете! – вздохнул Ангус. – Я когда-то очень хотел переделать этот мир. А для того мне нужно было подняться на самый верх. И я использовал все средства, чтобы влезть, – ведь цель моя велика, цель моя хороша, я хочу сделать жизнь людей хорошей, чтобы они не жили в аду! А через какое-то время я вдруг понял, что главная цель моя не эта. Главная цель – чтобы я не жил как в аду. А все остальное вторично. И я сам не помню, в какой момент это все осознал. Вот только остановиться уже не мог… Но о чем я? Вам это не нужно. Пойдемте, парни, разомнем кости, берите мечи. Сдается мне, скоро наступят жаркие дни, и нам придется несладко. И лучше, чтобы мы были к этому готовы.

– А мы всегда готовы, – лениво пожал плечами Леван. – Всегда. Нас так учили.

– Зато я не готов! – фыркнул Ангус. – Пойдемте, поднимайтесь, хватит зады просиживать! После тренировки позанимаемся наукой. Я кое-что вам расскажу и покажу. Новые заклинания. И вот еще что: возможно, что придется одного из вас отправить в столицу. Нужно будет укрыть свиток – я сделаю дубликат того, что писал. Даже два дубликата. И тот, кто поедет, их возьмет. Если даже мы не выживем – такие знания не должны уйти в Пустоту. Люди тысячи лет по крупинке собирали эти заклинания, а какие-то болваны взяли и одним росчерком пера их уничтожили. Это неправильно. И возможно, я последний из хранителей древних знаний. Да, я хочу отомстить моим недругам, но больше всего я хочу уберечь знания. А что касается недругов – мы вот как сделаем: я заложу вам в мозг их имена, их образы, и когда-нибудь вы их уничтожите. Если получится. Вот так.

– Чего бы не получиться… получится! – усмехнулся Хесс. – Это до императора не добраться, слишком уж сильно охраняют, а в остальном… все люди смертны. Все!

– Что показали наблюдатели?

– Наблюдение ведется месяц, объекты не обеспокоены, никаких намеков на то, что они собираются бежать, нет. Главный объект ведет размеренную жизнь, работает со снадобьями, тренируется в мечном бою, что-то пишет.

– Пишет? Что именно пишет?

Вопрос повис в воздухе, и Белый Веер, почувствовав его глупость, слегка разозлился:

– На какой бумаге пишет? Каким языком? Что-то вы смогли рассмотреть?

– Ничего, Старший Брат. Кроме того, что пишет он на свитке пергамента. Какой язык и какие чернила – неизвестно. И даже то, что это был именно пергамент, удалось рассмотреть единственный раз, когда объект сел писать на скамье под деревом, воспользовавшись хорошей погодой. Тогда стал виден свиток и то, что он почти весь покрыт письменами.

– То есть объект работу почти закончил? Хм… интересно! А что с другими объектами? Что делают наши братья, попавшие под влияние главного объекта?

– Ничего особенного. По очереди ездят в город за продуктами, сидят за столом с главным объектом и тоже что-то пишут – видимо, учатся. Тренируются на лугу – часто вместе с главным объектом. Кстати, он великий мастер меча. При его хромоте… я бы не схватился с ним один на один без использования специальных приемов!

– А что ты хотел? Победитель турнира в столице! Он мастер фехтования. Что, впрочем, ему не поможет.

Белый Веер замолчал, молчал и его собеседник. Потом Старший заговорил:

– Наблюдайте тщательно, и не дайте боги они вас заметят – испортите всю операцию! Я выбрал вас потому, что вы лучшие в этом деле! Вам предоставлены лучшие амулеты, лучшие снадобья – ночного зрения и дальнозоркости! Не обманите моих ожиданий! Когда объект прекратит написание своего… хм… трактата, доложите мне. Убедитесь, что он больше не пишет. И если кто-то из его охранников поедет не в Ангор, а дальше – в столицу, например, – следите за каждым его шагом. Не приближаясь, не показывайтесь! Они одни из лучших, если только не лучшие, их так просто не возьмешь. Узнаете, кому посланец передаст свиток. И доложите мне. Срочно, голубиной почтой – через нашего агента в столице. Скорее всего, гонец пойдет именно в столицу. Что-то еще имеешь сказать?

– Вроде бы все, Старший… есть еще рабыни – так они просто готовят еду, стирают да, похоже, спят со своими господами. С них сняли ошейники.

– Ошейники сняли?! Вот так… Надо подумать, зачем они это сделали.

– Осмелюсь предположить, господин… чтобы затеряться в толпе. Если они разделятся на группы по два человека, то их будет труднее заметить. Рабыню узнать легче – хотя бы по ошейнику. Его никак не спрячешь. Можно нарядить их в мужчин. Или наоборот – всем нарядиться в женщин. Ну это я так… предполагаю. Мотивы могут быть и совсем другими – например, главный объект вдруг сделался сентиментальным противником рабства, их в наше время стало почему-то очень много. Взял да и отпустил девок на волю.

– Или же он знает заклинание, которое может привязать рабынь к нему почище железной цепи… Ладно, продолжайте наблюдение и докладывайте обо всем странном, непонятном и о том, о чем докладывать я не приказывал, но что привлекло ваше внимание. Свободен!

– Где?

– На горе, вон там. Я чую его!

– Как думаешь – кто?