Холодное блюдо

«Маг воды и алхимик, – думал он, глядя на золотые блики фонарей. – В принципе, это вполне может быть один и тот же фигурант, эти два вида сил нисколько друг другу не противоречат. У Пархомова выбили довольно значимую фигуру, собственного ресторанного критика. Как дальше будет складываться партия? Если он бросит фестиваль, не дойдя даже до Ярославля, ему не расплатиться с тамошними властями, с рестораторами, с другими участниками и теми, кто проводил подготовку. И никакие обстоятельства, никакой форс-мажор в такой ситуации не учитывается. Значит, надо продолжать. И брать журналистов, сопровождающих яхту, на короткий поводок… Предупредить Лизу, чтобы не велась ни на какие пряники? Да с чего бы ей меня слушать-то, большая уже девочка, а я совершенно чужой человек. Пусть решает сама. Бог с ними, с журналистами, вернёмся к убийству. Что ж такое Ольга увидела, чтобы это нельзя было дать рассказать, пришлось срочно втыкать в спину ледяную иглу?» – тут спины Верещагина будто коснулось смертельно холодное остриё, и его передёрнуло.

– Протоколы обысков будешь смотреть? – прервал размышления голос секунд-майора.

– Буду.

– Смотри. А я пока поговорю кое с кем.

Гривцов протянул ему увесистую пачку листов, а сам набрал номер в коммуникаторе и, вздыхая, стал ждать ответа. Алекс взял первый лист, с облегчением отметил, что протоколы распечатаны, а не написаны на коленке в процессе обыска, и стал читать.

О лары, пенаты и все боги домашнего очага! Чего только разумные существа не натаскивают в свои более или менее уютные норки? Даже временное пристанище, вроде купе поезда или вот как здесь, каюты на яхте, на краткий момент становится домом. И вот уже в изголовье постели красуется маленькая вышитая подушечка, стакан, сохраняющий свежесть воды, стоит на тумбочке у постели, а баночка с особым кремом на основе весенних русалочьих наговоров – у зеркала в ванной.

Протокол за протоколом изучал Верещагин, и всё больше хмурился раздражённо. Зачем, милостивые боги, зачем ему знать, что всё тот же Мушинский хранит мешочки с золотыми монетами в носках? Или что сыровар Джакомо Спелетти носит туфли со скрытым каблуком, делающие его выше на целых пять сантиметров? За какой надобностью ему эти маленькие тайны, какие даже любимой жене не каждый сразу расскажет? Правое полушарие мозга, отвечающее за чувства, отмечало и отбрасывало все эти несущественные подробности, левое, оплот логики и анализа, откладывало в сторону важное.

Агния Казакова возит с собой целую коробку пузырьков с настойками, экстрактами, порошками и травяными сборами. Алхимик? Или специалист по пряностям и добавкам к блюдам?

У Ларисы Новиковой в чемодане журнал «Новости науки», полностью посвящённый последним разработкам в области магии воды. Но это-то ладно, она как раз этой стихией и обладает, но зачем справочник по той же тематике у Алексея Власова, слабого мага огня?

Фозил Ким таскает в багаже толстенный том, явно очень старый и потрёпанный, страницы которого заполнены иероглифами. И что это? Любимый роман какого-нибудь великого писателя из Царства Корё, которого он читал в детстве? Гримуар его бабушки? Учебник по какой-то особой тамошней магии, вроде орочьего шаманского искусства?

В общем-то, это было нормальная для начала расследования стадия накопления информации. Ты – сыщик, ты пока ничего о случившемся не знаешь, кроме того, что видят все. Начинаешь узнавать, вваливаешься в чужую разрушенную жизнь, не вытирая ботинок, и копаешься в осколках, ища тот единственный кусочек, который позволит восстановить картинку целиком. И это единственный способ, позволяющий всем, затронутым убийством, оставить этот ужас за спиной и начать жить заново. Всем, кроме убийцы.

Тут Алекс поморщился, припомнив единственное дело, которое ему так и не удалось довести до конца. Пока не удалось, хотя прошло уже больше десяти лет. Он знал, кто убийца, называл его про себя «господин Ф.», и тот знал, что Верещагин знает… Посмеивался, здоровался при встрече, а потом как-то в ноябре исчез за пеленой дождя и не вернулся. Москва – маленький город, и общих знакомых было немало. Поговаривали, что господин Ф. уехал то ли в Бейджин, то ли в Буэнос-Айрес, а может, в Нью-Амстердам… Ничего, вернётся, Алекс точно это знал. Осталось то, ради чего господин Ф. убивал и что не смог забрать из рук убитой им женщины. Вернётся, и история будет завершена.

Так ради чего убили Ольгу и почти уничтожили Марину?

– Изучил? – поинтересовался Гривцов.

– Просмотрел. Кое-что заинтересовало, но пока ни Тёмного непонятно.

– Разберёмся, – в словах Гривцова сквозила абсолютная уверенность. – Но тебе придётся поселиться на яхте, чтобы быть внутри этого террариума.

– Не выйдет, – Алекс помотал головой. – Они ж меня видели, я записывал их показания, пока вы допрашивали.

– Не учи свою бабушку… хм… Я на тебя полог незаметности поставил, никто тебя разглядеть не мог. И не просто так полог, а работы Гильдии артефакторов Нордхейма, сквозь него сам Мерлин не пробьётся сходу.

– Да?

– Да.

– Ладно. Поговорю с Пархомовым.