Холодное послание

А потом все покатилось, покатилось, как снежный ком. Младшая уже разговаривает, а Люда в этом возрасте еще пузыри пускала. Младшая уже читает, а Люда в этом возрасте двух слов связать не могла, блеяла что-то странное. Младшая уже на пианино пальчиком ноты складывать в строки пробует, а Люда в этом возрасте… Как будто не было ее успехов во французском, ее рисунков, которые давно были сняты со стен и вынесены на помойку, чтобы не забивать шкафы. Младшая – как куколка, старшая – как пугало. Младшая ласковая, старшая бука. Младшая худая, старшая толстая. А будешь тут пугалом, букой, толстой, если новые вещи, вкусные, невиданные фрукты, внимание и любовь родителей, забота и нежность – все ей, этому новому существу, которое уже в три года прекрасно улавливало все оттенки семейной жизни и с наслаждением ябедничало родителям о старшей сестре, частенько привирая, в чем мать не разбиралась, – наказана, и баста. Младшая лгать не умеет, а старшая – ну такая пройдоха растет!

Людмила переживала, плакала, нервничала. Сначала похудела до невозможности, хотя по ночам съедала полхолодильника, а потом резко стала набирать вес. Внимания никто не обратил. Ухудшился слух, стали дрожать руки – бросила рисовать. В школе из-за постоянного гула в ушах и полуобморочного состояния стала падать успеваемость. Мама в это время была занята прокалыванием ушек младшей дочери, подбором элитной гимназии, покупкой путевки в санаторий – на двоих, отец и Люда оставались в городе. Докатилось до того, что Людмилу увезла скорая прямо с урока физкультуры. У девочки развился диабет.

Тут родители по инерции – от страшного слова – снова спохватились и внимание на старшую дочь все же обратили. Стали лечить, добились огромного прогресса – у отца были связи в медицинском мире, да и деньги в семье водились. Но опять же – в отношениях не прибавилось тепла. В университет Людмила поступать не стала, после девятого класса из школы ушла, два года усиленно лечилась, потом поступила в кулинарный техникум на отделение пекарей.

Младшая сестра подрастала, хорошела, уже в тринадцать на нее заглядывались взрослые мальчишки. С Людой она не общалась, только делала потихоньку гадости и искренне радовалась, когда сестра плакала, открывая испорченные лекционные тетради – «Прости, пролила кофе!», примеряя новое платьице, которое опрометчиво оставила на кресле – «Прости, хотела погладить, прожгла! Тебе ведь приятное делала!», или просто обнаруживая, что новые духи разбиты – «Прости, уронила, я такая неуклюжая…»

Людмила терпела, идти было некуда. Только однажды с ней случилась истерика – когда сестру в девятом классе поймали за школой с «косячком», обкуренную в дым, а она сказала: наркотики дала ей Люда, уверив, что это обычная сигарета, только «с эффектом», а бедняга и не подумала о сестре плохо, взяла; да, она курит, но не травку же! Ох, что творилось дома в этот вечер. К счастью, любовь отца к младшенькой была не настолько слепа, и он так отходил ее ремнем, а потом еще и наказал в денежном эквиваленте, урезав содержание, и запретил гулять, что сестра не на шутку испугалась: кончилась ее власть в семье? – и ненадолго притихла. Людмиле тоже перепало – за то, что не следит и не воспитывает на правах старшей, а как воспитывать человека, который с тобой даже не разговаривает? Однако в отношениях на короткий срок установилось хрупкое равновесие. Ну а через месяц все покатилось заново…

На втором курсе Людмила встретила его – своего будущего мужа, Андрея. Он был очень привлекателен, мужской, суровой красотой, как ей тогда казалось; он шикарно одевался, умел делать дорогие подарки, вел себя уверенно и, похоже, ничего и никого не боялся. Почему он выбрал Люду из всей толпы девочек, которые в тот вечер отмечали окончание летней сессии в кафе «Чайка», она не знала. Андрей просто подошел к ней и пригласил на танец, а потом шепнул на ухо: «Давай уедем». Он был всего на три года старше, но казался таким взрослым… Людмила безропотно села в его старенькую «ауди», на которой они приехали на берег реки – отличное место с высокой некошеной травой и кустарниками, за которыми мог спрятаться автомобиль. Там Андрей без особых прелюдий навалился на нее и овладел девушкой. Она испугалась, но сопротивляться не стала: выпитое шампанское ударило в голову, да и к тому же ей неожиданно понравилось, несмотря на короткую боль вначале. Андрей был приятно удивлен тем, что она была девственницей, но вела себя так раскованно, и с этого времени их встречи стали постоянными.

Людмила похорошела, расцвела, это заметили даже дома; когда младшая сестра попыталась вновь сделать ей гадость, Люда даже не отреагировала, на первый взгляд. Сестра разбавила ей валерьянкой тушь для ресниц и стала ждать, пока та начнет краситься. На следующее утро, проснувшись, она с ужасом – ведь с ней никто не имеет права так поступать! – обнаружила, что вся ее косметика собрана в пакет, залита водой и аккуратно завязана.