Холодное послание

Легостаев бодро шел по лестнице и вдруг услышал глухой, сильный стук, а потом – истерический крик, начавшийся фальцетом и перешедший в протяжный вой: это выла обезумевшая Вика, сжимая в руке нож. Убийство она совершила действительно в состоянии аффекта, потому что даже шагу не сделала, чтобы уйти с места происшествия – стояла над трупом и протяжно, длинно кричала, глядя на кровь.

Легостаев поставил ведро у стены и осторожно толкнул дверь – заперто; нажал посильнее. Он знал, что в квартире живет не то журналист, не то разносчик газет Юрий, со своей монументальной супругой Галиной и двумя близнецами трех лет. Галина с детьми пребывала где-то за пределами города, потому что травматолог давно не слышал ее зычного голоса.

Легостаев сунулся к двери еще раз – закрыто. Вика выла так громко, что на шум вышел сосед – Ваня Дерябин, тоненький хрупкий мальчик-скрипач; он посмотрел на Юрьеву дверь, потом на Легостаева, а потом скрылся в квартире: вызывать милицию. Легостаев на всякий случай решил подождать рядом.

– Как вы думаете, они долго будут ехать? – нервно спросил вернувшийся из глубин квартиры Иван. Легостаев покачал головой.

– Минут десять-двенадцать, – ответил он с видом посвященного. – Группа немедленного реагирования не зря так называется!

Гээнэрщики его ожидания оправдали и примчались через восемь минут, уж черт его знает, что там наговорил по телефону скрипач. Вика все еще выла, и особых объяснений не потребовалось; шустрым сержантом были найдены ключи, оставленные у соседки, и после предупредительного звонка дверь сотрудники милиции вскрыли.

Легостаев, увидев воющую в простенке Вику, тут же перестал быть любопытствующим и превратился во врача.

– У нее шок, – сказал он, оттирая от девушки сержанта, вознамерившегося было схватить Вику. – Сейчас ей необходим укол транквилизатора, я принесу, если вы покараулите ее в комнате. Трогать ее нельзя.

– Гражданин, а ну валите…

– Свалю, как только ее успокою. Положи нож, – ласково сказал травматолог девушке, не двигаясь с места и продолжая удерживать сержанта. – Положи. Положи нож на стол.

Вика затравленно глядела на него.

– Нож ненадолго положи, потом возьмешь. Ненадолго его положи… вот умница, красивая девочка, клади, клади…

Вика вдруг разрыдалась, швырнула нож на кухонный стол и бросилась на Легостаева; тот едва успел повернуться так, чтобы окровавленные руки не испачкали его одежду, а Вика по инерции налетела на сержанта, который могучими лапищами схватил ее, отволок в зал и насильно усадил на кровать.

– Держите ее так, – приказал Легостаев и галопом понесся к себе в квартиру; там он наполнил шприц «Неулептилом», вернулся и, несмотря на дернувшегося было проверять содержимое – как? на вкус? – сержанта, вколол Вике хорошую дозу. Через три-четыре минуты безумие в глазах стало пропадать, как уходит под ветром пелена тумана. Она с ужасом посмотрела на Легостаева, на людей в форме, которые ее окружили.

– В чем дело? – пролепетала она, растеряв всю свою наработанную годами наглость. – Что случилось?

Ответить ей не успели.

– О-о-о! Знакомые все лица, – пропел кто-то в дверях, вошел майор Вершин, по всей форме – он сегодня был «на сутках» в райотделе. За ним, брезгливо морщась, двигался Линник. – Виктория Вадимовна, свет моих очей, опять вы в заварушку влипли? Опять беда у нас? Ты, сука рваная, у меня в камере сдохнешь! – неожиданно сменил он тон и, подойдя к Вике, дернул ее за подбородок, отчего голова безвольно мотнулась. – Досмеялась в кабинете, мразь!

– Попрошу не орать! – неожиданно твердо заявил Легостаев. – Девушка находится в шоке, ей необходима медицинская помощь.

– Это еще что такое? – ожил Линник. – Почему гражданские в помещении? Сержант Фалин!

– Я – врач! Я оказываю помощь…

– Паспорт сюда! – рявкнул Вершин. – Сейчас посмотрим, какой ты врач и что делаешь на месте происшествия! Фалин, выведи его на хер!

Дюжий Фалин засопел, и Легостаев, понимая, что бороться бесполезно, независимо вышел на лестничную клетку, где и объяснил Вершину и Линник ситуацию, а испуганный Ваня Дерябин его слова подтвердил – он, в отличие от травматолога, в квартиру соваться не стал, мялся снаружи.

Вершин второй раз попросил паспорт, травматолог под конвоем Фалина поднялся в квартиру и продемонстрировал по возвращении документы, включая водительские права – из вредности. Вершин, взяв паспорт, задумался.

– Дмитрий Романович, а это не вы вызывали милицию на улицу Зеленую? – вдруг спросил он. Легостаев кивнул. – Это вы возле травматологии женщину обнаружили, с инфарктом… – Легостаев кивнул менее бодро. – Дмитрий Романович, пройдемте, пожалуйста, со мной…