Холодное сердце (СИ)

Драко слегка отстранился от Гермионы, тем самым лишая ее возможности избежать зрительного контакта. Увы, она не могла сидеть с закрытыми глазами до тех пор, пока он не уйдет, посчитав ее умалишенной.

— За что ты извиняешься?

Гермиона откинулась на спинку дивана и, слегка запрокинув голову назад, все же открыла глаза, наблюдая перед собой каменный потолок, посреди которого висело светящееся рыжими огнями паникадило.

— Я дала тебе надежду, которая в итоге не оправдалась. С моей стороны было крайне глупо поступать так. Сперва стоило проверить данную мистером Горбином наводку, а уже потом, если бы мне удалось узнать что-то полезное, рассказывать тебе.

— Знаешь, я давно заметил, что ты имеешь привычку извиняться за то, в чем не виновата, — ответил Драко, делясь с Гермионой своими наблюдениями. — И по очевидным причинам многие позволяют тебе и дальше делать это. Люди склонны перекладывать груз ответственности на плечи других, тем самым избавляя себя от необходимости признать ошибку. Взять хотя бы твоих так называемых друзей, — при упоминании о гриффиндорцах в голосе Драко заиграли неприязненные нотки. — Они стали избегать тебя на том лишь основании, что твои взгляды в какой-то момент отклонились от тех, которых придерживаются они. Скажи, ты думала о том, чтобы попросить у них прощения за это? — молчание со стороны Гермионы послужило достаточным ответом на поставленный вопрос. — Конечно думала, и в этом твоя главная ошибка. Но, видишь ли, я не тот человек, который будет заставлять тебя вымаливать прощение, чтобы потешить свое эго. Для многих признание собственной неправоты — это в какой-то степени подвиг, поэтому весьма глупо понапрасну совершать его, когда на то нет веских причин. Считай, что ты сделаешь бесхребетным одолжение, если проявишь стойкость и заставишь их проделать над собой усилие и наконец-то перейти на новую ступень развития.

— Ты прав, и я это понимаю, но… — Гермиона протяжно вздохнула, не имея представления, что еще сказать. Она и сама знала, что обесценивает значение приносимых извинений, когда разбрасывается ими направо и налево в попытке сгладить углы. — … порой мне кажется, что гораздо проще переступить через гордость и попытаться уладить конфликт, чем ожидать этого от другого человека.

— Но ведь таким образом ты становишься удобной в глазах окружающих.

Гермиона потупила взгляд в пол, стыдясь озвученной им правды, которую она и так знала, но старательно игнорировала, дабы не казаться себе наивной идиоткой.

— Ты напоминаешь мне редкий цветок, который по случайному стечению обстоятельств угодил в руки недалеких простолюдинов, не имеющих ни малейшего представления о том, как с ним обращаться. Окажи мне услугу и постарайся отрастить острые шипы, а иначе они вытянут из тебя все соки, тем самым превратив в посредственный гербарий.

— Хорошо, я постараюсь не закончить свою жизнь между сухими страницами книги, — попыталась отшутиться Гермиона.

— Сдается мне, это будет весьма затруднительно, учитывая твою любовь к этим самым книгам, — ответил Драко, растягивая уголки губ в ироничной улыбке.

— Мерлин, какой же ты…

— Проницательный? — деланно поинтересовался он, вопросительно изогнув бровь. — Или ты хотела упомянуть о каком-либо другом моем достоинстве, не относящемся к интеллекту?

Гермиона лишь покачала головой, прощаясь с надеждой озвучить начатую мысль до конца. Все, что она скажет, Драко непременно исказит до неузнаваемости и обратит в свою пользу. В этот раз последнее слово осталось за ним.

Краем глаза заметив лежащий на кресле пакет, Гермиона тут же вспомнила о купленном свитере. Будучи шокированной свалившимся на голову открытием, подразумевающим собой наличие романтических чувств к Драко, она совсем забыла вручить его.

— У меня есть для тебя подарок, — Гермиона поднялась с дивана и взяла в руки бумажный пакет. Не видя смысла оттягивать неизбежное, она протянула его Драко, попутно отмечая, что тот выглядел растерянным: он явно не ожидал подобного проявления заботы.

Драко непонимающе посмотрел на пакет, после чего поднял глаза на Гермиону, явно ожидая от нее объяснений.

— Это свитер. Я купила его в том магазине, возле которого ты меня караулил, — проговорила она, делая акцент на последнем слове. Наверное, таким образом Гермиона попыталась снизить градус неловкости, который за считанные секунды подлетел до максимальной отметки. — В последние недели ты часто мерз, поэтому я подумала, что теплый свитер будет неплохим подарком. Но ты не обязан его носить, если не хочешь или… — протараторила она со скоростью, свойственной приведенному в действие пулемету, безостановочно выпускающему один боевой снаряд за другим.

— Спасибо, — заметив ее волнение, Драко обхватил ладонь Гермионы своими и принялся подушечкой большого пальца выводить на ее коже незамысловатые узоры.

От его прикосновений сердце Гермионы готово было оборвать удерживающие его вены и аорты и, совершив предсмертный рондат, упасть в руки Драко. Было в этом моменте что-то интимное, и они оба это чувствовали.