Холодное сердце (СИ)

Переведя взгляд немного правее, она заметила диковинный аппарат, который наверняка и был тем самым «Духом разума». Изобретение представляло собой небольшую стеклянную сферу на подставке, внутри которой была вода. Ниже нее располагался пустой прозрачный куб, в двух стенках которого имелись круглые отверстия, переходящие в трубки. В то время как одна из них проходила прямиком через стену, ведя в соседнее помещение, другая крепилась к металлическому обручу, который, предположительно, надевался на голову того, кто сидел в кресле.

— Прошу, — театрально склонил голову Сэвидж, жестом указывая Айзеку на уготованное ему место, словно то было королевским троном. Молодой человек, однако, не спешил садиться в кресло. Вместо этого он напрягся всем телом, мысленно размышляя над возможными путями отступления. — Ох, неужели растерял всю свою решительность по дороге сюда?

Не намереваясь церемониться с потенциальным преступником, мракоборец взял Айзека за локоть и потащил его к стеклянной стене.

— Если честно, я тебя совсем не понимаю, парень, — избавившись от веревок на его запястьях, Сэвидж грубо усадил юношу в кресло, надавив ему на плечи. Стоило Айзеку коснуться сиденья, как вокруг его рук и ног закрепились плотные кожаные ремешки, — ты открыто бахвалишься совершенным преступлением, но сейчас брыкаешься, как курица, над шеей которой занесли топор. Что же такого скрывается в твоих воспоминаниях?

Сняв с аппарата сферу, мракоборец вернулся к Айзеку и поместил ее под его ладонь. Мгновение, и молодой человек шумно втянул воздух сквозь зубы. Когда составляющая «Духа разума» вернулась на свое законное место, Гермиона увидела, что в воде, которая ранее была кристально чистой, расплывались тонкие ниточки крови.

Закрепив на голове Айзека металлический обруч с трубкой, Сэвидж отошел к дальней стене и, проведя махинации, схожие с теми, что требовались для открытия комнаты, взял из открывшегося потайного шкафа пузырек с красной жидкостью. Откупорив сосуд, он с силой сжал челюсти прикованного к креслу юноши и, вынудив того приоткрыть рот, влил содержимое ему чуть ли не сквозь зубы. Не давая Айзеку возможности выплюнуть зелье, мракоборец тут же прикрыл ему рот ладонью и зажал нос. Юноша неспокойно брыкался из стороны в сторону, но в конце концов проглотил неизвестную жидкость до последней капли.

— Что вы ему дали? — выразила беспокойство МакГонагалл. Несмотря на то, что Айзек открыто сознался в преступлении, она все же переживала за него, потому как совершенно не представляла, что ему предстоит вынести, оказавшись под действием «Духа разума».

— Что-то вроде дурманящей настойки, — лишь отмахнулся Сэвидж, абсолютно не разделяя ее волнения относительно Айзека: за годы службы он успел порядком очерстветь, посему не испытывал сострадания к тем, кто решил нарушить закон и понес за это соответствующее наказание. — Но с той лишь разницей, что его мысли не превратятся в кашу, а значит нам удастся извлечь воспоминания в неискаженном виде.

Пока мракоборец делился с МакГонагалл и Гермионой сухими фактами, касающимися работы «Духа разума», профессор Эддингтон с интересом обхаживал аппарат, словно тот был редким выставочным экспонатом, посмотреть на который мечтал любой ценитель искусства.

Покончив со всеми подготовительными процедурами, мракоборец подошел к аппарату и, вновь достав палочку, принялся нашептывать одно и то же заклинание, параллельно выводя в воздухе символ, напоминающий заваленную набок восьмерку.

Жидкость в сфере стремительно густела, все больше и больше становясь похожей на кровь. Вскоре первая капля стекла по узкому каналу в подставке и упала на дно куба. Одновременно с этим Айзек слегка прогнулся в спине и запрокинул голову назад, приоткрыв губы в немом крике. В трубке, крепящейся к металлическому обручу на его голове, показался бледно-белый мерцающий дым, неспешно движущийся прямиком в нижний отсек «Духа разума».

— Не переживайте, это не так больно, как может показаться на первый взгляд, — уверил МакГонагалл мракоборец, заметив, как та, наблюдая за Айзеком, в ужасе побледнела. — По крайней мере, из всех, кто проходил через это, умерли лишь двое, — добавил он не без смешка.

Когда куб полностью наполнился полупрозрачной дымкой, которая при контакте с кровью приобрела красноватый оттенок, Сэвидж вновь прошептал заклинание и медленно указал кончиком палочки на комнату, располагающуюся за стеклом. В ответ на это содержимое аппарата послушно последовало по второй трубке, растворяясь во мраке. Но не прошло и секунды, как темное помещение заполнилось тем самым красноватым дымом, часть которого постепенно начала стекаться в нечто, напоминающее человеческую фигуру.

Будь Гермиона верующей, то точно перекрестилась бы, не поверив своим глазам: смесь из воспоминаний и крови материализовалась в точную копию Айзека. Разве что выглядела она какой-то неживой, отчего больше напоминала восковую фигуру.