Холодное утро в 3018

— Леон, твои слова напоминают доводы Антония Севра, — заявил командор и, к удивлению молодых людей, пристроился рядом с ними. — Он ведь тоже участвовал в операции по спасению учёных с «Новой Земли». Он был против плана командира…

— Сэр, — ахнул Хавс. — Неужели он предложил бросить их? Оставить умирать?

Командор кивнул, сверкнув ярко-синими глазами.

— Но я же не…

— Нет, ты бы оставил их, Леон. Они тебе чужие, а Алекс Орелли — твой друг. Как думаешь, почему Севр был против? Он знал: большинство его друзей погибнут. Друзей, которые служили с ним в Африке, которые плечом к плечу шли с ним в огненное пекло, которые защищали и поддерживали его, не давали сломаться. Друзья, которых он любил. И они уходили на бойню, а он оставался. Антоний, знаете ли, был одним из лучших пилотов, он должен был подвести корабль на нужное расстояние, но только тогда, когда мы отключим силовое поле. Он видел, как умирали его товарищи, видел, как они тонули, как они горели… И это куда страшнее, чем наблюдения за страданиями чужих людей. Гораздо страшнее, парни. Я думал: у Севра поехала крыша, винил его в трусости, в малодушии, подозревал его. Но может, он был прав? Кто был прав, Леон? Антоний, который хотел уберечь друзей? Или его командир, который пытался вывезти с тонущего острова группу безумных учёных? Молчишь, малец? Кто был прав, детектив? — оскалился командор.

— Они оба, сэр… — побледнев, как полотно, прошептал Хавьер. — Нельзя считать чью-то жизнь менее ценной, чем другие.

— Верно, парень. Они оба были правы. По-своему. И каждый остался при своём мнении. Хотя, сдаётся мне, потом Антоний изменил мнение, ведь неспроста он начал копать под технократов. Он не мог не знать, что ему грозит смертельная опасность.

— Вы думаете, что агент Севр испытывал чувство вины и поэтому рискнул жизнью? — прошептал Алекс, явно, впечатлённый словами командора.

— Да, я так считаю. По-моему, и Питер Никифоров, и Акира Иширу испытывали чувство вины и пожертвовали собой ради горстки несчастных, которых они вывезли со станции и, очевидно, хотели спрятать.

— Стиг, Лисянский, Чан Фиа, Стасюк и другие? — закивал Хавьер. — Ах чёрт!

— И твой друг, Леон, тоже хочет загладить вину, — командор кивнул в сторону Алекса, и тот болезненно поморщился. — Только он, похоже, ни в чём не виноват. Что же… и Тони не был повинен в гибели сослуживцев, они исполнили свой долг. Он же смотрел, как они умирают, и не мог помочь. Не это ли навсегда изменило его? Или сломало? А что сломало тебя, лейтенант Орелли?

Разумеется, он знал! Так зачем же спрашивал? Чтобы помучить? Алекс нахмурился, но более ничем не выказал волнение.

— Так что, парни? — изогнул бровь командор. — Что выбрать? Свою жизнь? Или жизни других людей? Жизнь человека, которого вы любите, или чужая жизнь? Десятки людей заперты на космической станции, и творится там чёрт знает что. И вы знаете: никто не поможет им, кроме вас, никто их не спасет. Так как же быть? Существует ли вообще выбор?

«Кто же знал, что проклятый командор окажется философом? А ведь и правда, что же делать?!»

— Раз всё решено, так зачем нагнетать? — вздохнул Хавьер. — Будем импровизировать.

— Золотые слова, Хавс! — усмехнулся Алекс, но его глаза мрачно сверкали. А командор Бофорт снова уставился в пустоту мёртвым взглядом.

Каждый из них был надломлен судьбой, но продолжал бороться и принимать решения. Идти вперёд, совершать поступки. Скрипя зубами, делать выбор, пусть даже самый трудный. А иначе никак.

* * *

Три дня спустя.

— Привет, Ал! — Рита, ИИ квартиры, впустила Хавьера в дом друга. Юноша хотел переждать бурю, которая бушевала в его квартире, стоило только Христине заглянуть на огонёк. Хавьер хоть и любил сестру, едва ли мог продержаться в обществе этой оторвы больше часа. — А я запасся едой! Пируем!

Ответа не последовало, и юноша поспешил в гостиную. Алекс спал на софе, свернувшись в клубочек и укрывшись шерстяным зелёным пледом с пушистой бахромой. А рядом с ним пристроилась Регина и глядела ласковыми глазами.

Регина! Какого чёрта она снова прицепилась к Алу? Захотела его вернуть? Нашла время! Зачем тогда уходила? Зачем предавала, если любила?

Девушка носила чёрную мешковатую одежду: брюки и кофту с капюшоном, скрывавшим светлые волосы. Заметив разгневанного Хавьера, она прижала палец к губам.

— Что ты здесь забыла? — зашипел молодой человек, когда Регина вышла за ним в коридор. — Никогда не поверю, что это Ал тебя пригласил.

— Он и не приглашал. Он устал. Точно принял сильное снотворное и вырубился. Скверный выдался денёк. Я беспокоилась о Алексе и поэтому пришла. Хотела убедиться, что он здоров и не нуждается в помощи, — ишь ты, какая добренькая! — Перепрограммировала Риту и внесла своё имя в список гостей. Он уже спал, как убитый.