Холодное железо

Бек стоял безмолвно; темные волосы липли к бледному лбу, он пристально смотрел на Деток, как в пустоту. Зобатый взял парня за руку, пожал.

– Главное, делай все по-правильному. Держись за своих товарищей, стой со своим вождем, – он подался чуть ближе, – и не убейся.

– Спасибо, вождь, – ответил на пожатие Бек.

– Где у нас Жужело?

– И не надейтесь! – подал голос тот, пробираясь сквозь вымокшую приунывшую толпу. – Жужело из Блая вас не бросит!

По причинам, известным лишь ему одному, он снял рубаху и стоял голым по пояс, с Отцом Мечей на плече.

– Мертвые, – восхитился Зобатый, – с каждой новой дракой ты у нас все голее и голее.

Жужело запрокинул голову навстречу струям дождя.

– Рубаха в таких случаях мне только мешает. Жутко, видите ли, натирает соски.

Чудесница лишь покачала головой.

– Ишь, герой. Ну просто загадка ходячая.

– Не без этого, – разулыбался Жужело. – А тебе, Чудесница? Тебе влажная рубаха не натирает соски? Откройся: хотелось бы знать.

Та отмахнулась.

– Ты уж, Щелкун, давай о себе позаботься. А за своими я как-нибудь сама услежу.

Все было ярким, насыщенным и как будто безмолвным – блеск воды на оружии, намокшие меха, раскраска щитов в сееве дождевых капель. Перед Зобатым мелькали лица, знакомые и незнакомые. Бесшабашно веселые, суровые, боязливые. Он протянул руку, и ее ухватил Жужело, скалясь всеми зубами.

– Ну как, готов?

Сомнения точили Зобатого всегда. Он их ел, ими дышал, жил ими вот уж двадцать с лишним лет. Ни минуты без них, сволочей. Что ни день, с той самой поры, как похоронил братьев.

А тут вдруг они, сомнения, взяли и схлынули.

– Готов.

Он вынул меч и глянул в сторону Союза, где копошились сотни и сотни людей, мелькали под дождем разноцветными пятнами и взблесками. И улыбнулся. Может статься, Жужело и прав: человек на самом деле не живет, пока не смотрит в лицо смерти.

Зобатый высоко поднял меч и завыл, а все вокруг подхватили.

И стали ждать прихода Союза.

Еще фокусы

Солнцу пора взойти, да вот поди-ка. Сердито хмурились густеющие тучи, а свет все еще прибеднялся. Или скупился. Насколько видел капрал Танни, никто до сих пор так и не шелохнулся. За стеной по-прежнему виднелись шлемы и копья. Время от времени они шевелились, но так никуда и не двигались. Атака Миттерика уже в разгаре, судя по шуму. А вот на их богом забытой окраине битвы северяне что-то бездействовали. Или выжидали.

– Они что, все еще там? – спрашивал Уорт.

Обычно, когда ждешь боя, то прямо-таки усираешься от изматывающего волнения. Этот же уникум как будто собирался использовать бой для передышки между обычным своим усёром.

– Все еще там.

– И не движутся? – взволнованно суетился Желток.

– Если бы они двигались, то двигались бы и мы, тебе не кажется? – Танни еще раз посмотрел в окуляр. – Нет, не движутся.

– Это там, что ли, сражаются? – бормотнул Уорт.

Порыв ветра донес гневные людские крики, конское ржание и лязг металла.

– Или это, или серьезные разногласия на конюшне. Ты думаешь, это все-таки разногласия на конюшне?

– Нет, капрал Танни.

– Вот и я тоже.

– Тогда что же происходит? – спросил Желток растерянно.

Из-за бугра показалась лошадь без седока и, покачивая пустыми стременами, задумчиво спустилась к воде, постояла и начала пить. А потом щипать траву.

– Честно сказать, я и сам толком не понимаю, – опустив окуляр, признался Танни.

По листве накрапывал дождь.

Примятый ячмень усеяли павшие и умирающие лошади, павшие и умирающие люди. Перед Кальдером и крадеными штандартами громоздился целый кровавый курган. Всего в нескольких шагах спорили карлы, пытаясь выдернуть копья, одновременно всаженные в конника Союза. Нескольких ребят послали собирать выпущенные стрелы. Еще пара не смогла устоять перед соблазном и забралась в поисках поживы на дно ближней ямины, откуда их ором выгонял Белый Глаз.

С кавалерией Союза покончено. Попытка вышла храбрая, но глупая. Похоже, одно зачастую идет рука об руку с другим. Хуже того, потерпев неудачу с первого раза, они настойчиво повторили свою глупость, чем сделали лишь хуже. Несколько десятков всадников перемахнули-таки через третью ямину и даже одолели стену Клейла, и что же? Всего-то зарубили нескольких лучников, прежде чем их самих застрелили или подняли на копья. Попытка столь же заведомо бессмысленная, как пытаться промокнуть тряпкой морской берег. Вот в чем беда гордости, отваги и мужественных качеств, которые напыщенно воспевают барды. Чем их, этих качеств, у тебя больше, тем скорее ты закончишь кверху задом среди кучи таких же, как ты, мертвецов. Все, чего добились храбрецы Союза, так это могучего прилива духа у людей Кальдера; такого, какого они не ощущали, должно быть, с той поры, когда королем северян был Бетод.