Холодное золото

Увидев четыре черных пятна, Палицын некоторое время ничего не мог сказать. Затем он заговорил, но говорил исключительно нецензурно. И это продолжалось целую минуту. Излив свой гнев на неизвестного злоумышленника, испортившего казенные документы, Палицын взял телефон и вызвал своего заместителя, заведовавшего ледовым дворцом.

По вызову явился высокий статный мужчина, в котором Егоров без труда узнал известного в прошлом хоккейного защитника.

– Вот, Евгений, взгляни, что товарищ с Петровки в твоих документах обнаружил, – сказал директор своему заместителю. – Пришлось прийти человеку с Петровки, чтобы такой бардак у нас выявить! Ты такое можешь себе представить? Вот скажи: кто это мог сделать?

– Я не знаю, Степан Богданович… – ответил растерянный заместитель. – У меня ключа от архива нет, он только у вас…

– Ты что же хочешь сказать – что это я четыре ведомости дерьмом залил?! – вскричал Палицын.

Препирательства в таком духе продолжались еще некоторое время. Наконец Палицын понял, что от своего заместителя он ничего не добьется. Тогда он приказал:

– Значит, слушайте меня, ты, Евгений, в первую очередь, но к тебе, Зоя, это тоже относится. Документы необходимо восстановить, как они были! Вызывайте всех тренеров, которые в эти годы у тебя, Евгений, работали. Пусть они поднимают свои списки, другие документы и по ним восстанавливают эти ведомости. Даю вам на эту работу два дня. Если к послезавтрашнему дню чистые документы не будут лежать у меня на столе – приму самые строгие меры. Самые строгие!

Замдиректора и секретарь переглянулись и дружно ответили, что задание им понятно и в указанный срок оно будет выполнено. После чего Палицын повернулся к Егорову и произнес:

– Так что вот какое у нас сейчас расписание, капитан. Данные, которые тебя интересуют, будут послезавтра. Подходи – и получишь.

Егоров заверил, что обязательно подойдет, после чего покинул спорткомплекс. «А этот убийца оказался еще более предусмотрительным, чем я думал, – размышлял капитан. – Он уничтожил все следы своего пребывания не только на стадионе «Динамо», но и здесь. Может, он и не прописан нигде, и вообще данных о нем нет? Ну, это вряд ли… Человек без прописки у нас нигде на работу не устроится. Так что если я узнаю его фамилию, я узнаю и адрес, и вообще все, что нужно, чтобы его отыскать. Пусть не сразу, но узнаю. И вообще, не стоит считать, что он такой уж всезнающий. Ведь заведующей поликлиникой Вере Павловне он проговорился, что работает в крупном спортивном комплексе. Да, проговорился. Может быть, он еще где-нибудь след оставил?»

Однако в данный момент перед Егоровым вставал вопрос, что делать прямо сейчас. Ведь не будет он, в самом деле, сидеть и ждать два дня, пока в «Лужниках» восстановят архивные записи и назовут ему фамилию массажиста! «Может, еще по больницам походить? – мелькнула у него мысль. – По больницам, по поликлиникам…» Но капитан эту мысль тут же отверг. «Нет, таким способом я ничего не добьюсь, – заключил он. – Этот путь я уже пробовал. Но тогда… Может, подключиться к поискам, которые ведет Храпченко? Да, тут я мог бы принести пользу».

И Егоров направился к ближайшему телефону-автомату и с него позвонил в МУР, своему коллеге Храпченко.

Капитан откликнулся тут же, словно ждал звонка.

– Это ты, Егоров? – услышал капитан голос Храпченко. – Здорово, что ты позвонил! Я как раз хотел с тобой связаться, но никто не знает, где тебя искать. И никакого способа связаться нет! Вот если бы сотрудники милиции носили с собой такие небольшие рации, как у разведчиков… Ладно, это все лирика и фантастика. А я сейчас скажу тебе о чем-то реальном. Твоя догадка подтвердилась, представляешь?

– Какая догадка? – спросил Егоров.

– О том, что убийцы трех коллекционеров будут искать новую жертву. Похоже, они ее нашли!

– Ты что хочешь сказать – что еще кого-то убили?! – воскликнул Егоров.

Такого подтверждения своей догадки он никак не ожидал и не хотел.

– Нет, пока никого не убили, – успокоил капитана Храпченко. – Но, кажется, собираются. В общем, мне тут начальство поручило выявить известных людей, которые собирают какие-то коллекции, имеющие большую ценность. Людей, которые могут стать новыми жертвами. Я такой список составил, в него вошли четыре человека. Мы стали за ними всеми следить, и знаешь, что обнаружили?

– Нет, пока не знаю, – ответил Егоров. – Но если ты скажешь, точно узнаю.

– Мы с лейтенантом Сычевым – он мне помогает – обнаружили, что одним из фигурантов из нашего списка кто-то интересуется, – объяснил Храпченко. – Речь идет о писателе Петре Воинове – ну, ты его фамилию наверняка слышал. Сычев поговорил с несколькими друзьями писателя и выяснил, что за последние два дня с тремя из них заговаривал какой-то человек. Заговаривал, знакомился… Говорил, что является большим поклонником творчества Воинова, хочет сделать для него что-то хорошее. Между прочим, этот неизвестный спрашивал, не нуждается ли писатель в том, чтобы ему делали массаж…