Холодный как мрамор

– Она что, правда проверяет тебя каждый час?

– Всю ночь, – подтвердил Трей. – Не хочу тебя пугать, но я думаю, она знала о том, что я ходил к тебе каждую ночь. Не знаю, рассказала ли она об этом твоей маме.

Мое лицо горело от стыда. Я надеялась, что моя мама ничего не знала о том, что Трей составлял мне компанию ночью, – она ведь ничего не говорила мне. Если бы она знала, то при любом удобном случае попыталась бы вовлечь меня в разговор о безопасном сексе. Попытки наших родителей разъединить нас с Треем лишь заставили меня сильнее задумываться над тем, знала ли моя мама о наших с ним отношениях и если знала, почему она молчала об этом.

Желая сменить тему, я мягко сказала:

– Мне правда интересно узнать больше о пяти мертвых сестрах Вайолет. Как ты думаешь, почему она единственная выжила?

– Я не знаю, – пробормотал Трей. – Но ее отец должен был быть вне себя от того, что моя мать родила меня без осложнений, а его жена в это же самое время проходила через подобное.

Я не так много думала о том, когда все это проходило. Что такого было между Симмонсами, что мистер Симмонс изменил жене в то время, когда у нее были проблемы с фертильностью.

– Ты не знаешь, как твоя мама повстречала его?

Трей покачал головой.

– Она не рассказывала мне подробностей. И, если честно, я не хочу их знать. Мама училась в университете и бросила учебу. После первого курса в Чикагском университете она вернулась в Уиллоу с новорожденным сыном. Именно туда, где не хотела жить. Это все, что я знаю об этом, – не считая того, что она вышла замуж за Уолтера перед моим рождением. – Он ненадолго умолк, а затем добавил: – Ты сказала Мише и брату Оливии? Обо мне и Симмонсах?

– Нет, – заверила я Трея. – Я не хочу, чтобы они подумали, будто бы ты заодно с Вайолет.

Он долго смотрел мне в глаза, прежде чем сказать:

– Надеюсь, ты правильно меня поняла. В том смысле, что я прозябаю в военном училище из-за Вайолет – и я бы еще раз там поучился, – но, МакКенна, я никогда бы не причинил тебе вреда. Ты должна мне верить.

Я хотела ему верить. Но было уже поздно, мои веки становились свинцовыми, так что стоило вернуться в домой прежде, чем я усну и снегопад закончится, – я надеялась, что снег заметет мои следы. Когда я вылезала из окна Трея, он сказал:

– Не думаю, что появиться на новогодней вечеринке Вайолет – хорошая идея. Обещай мне, что не станешь этого делать без меня.

– Я не буду, клянусь, – сказала я, с отвращением возвращаясь на холодную улицу и бесясь из-за того, что не смогу греться в его объятиях всю ночь. А еще я ненавидела себя за то, что ложь вошла у меня в привычку. Несмотря на тот факт, что поверила всему, что Трей рассказал о своих снах, я не чувствовала, что смогу сдержать слово и не прийти на вечеринку Вайолет. Пока я пробиралась вдоль забора, чтобы снова запутать след, меня выворачивало наизнанку от лжи – точнее, от ее причины.

Следующее новолуние выпадало на двадцать четвертое января. Я буду в Шеридане – без телефона и с интернетом, предназначенным лишь для выполнения домашнего задания, – и без какой-либо возможности вернуться в Уиллоу на пару дней. Все одиннадцатиклассники будут кататься на лыжах в Мичигане. Мы с Мишей и Генри должны были найти способ сыграть с Вайолет в новогоднюю ночь – или же мы упустим свой шанс.

В спальне я потянулась за телефоном, так как знала, что не усну, пока не установлю связь между матерью Трея и отцом Вайолет, не пойму, что происходило между ними. Я напечатала «Майкл Симмонс» и слово «банкир» в поисковой строке «Гугла». Первый результат – его портфолио на сайте инвестиционного банка «Толл Триз Файненс», где он работал.

И вот он – ответ, который я искала. Напечатан шрифтом «Гельветика». Он все время был там, нужно было лишь поискать. Майкл Симмонс получил магистерскую степень в Чикагском университете за три года до рождения Трея. Графа с опытом показывала, что Майкл Симмонс был приглашенным профессором в Высшей школе бизнеса Чикагского университета в тот год, когда мать Трея училась там на первом курсе. Параллельно он работал младшим юристом в небольшом инвестиционном банке.

Мое открытие только подтверждало, что они в одно и то же время оказались на территории одного из кампусов Чикагского университета. Все логично. Они могли встретиться различными способами; мать Трея была красавицей, а Майкл Симмонс должен был выглядеть еще привлекательнее восемнадцать лет назад, когда был молодым профессором, а не бизнесменом средних лет. Из любопытства я просмотрела профиль Ванессы Симмонс на «Линкедин», который она создала в год рождения Трея, когда работала штатным юристом в компании, специализировавшейся на налоговом законодательстве Чикаго.