Холодный Лунный Смайлик (Сказка-нуар)

— Миша. Друзья Михой зовут. А как ты меня вычислил? И сам-то кто по жизни?

— Я-то? Я ныне страж этого места. Временная судьба у меня такая. Вернее — работа. А вот ты откуда такой Миха необработанный взялся, хотелось бы понять? Новик, а бродишь в одиночку. Впрочем, что мы тут стоим, давай, прогуляемся по окрестностям, покажу тебе замок во всей его красе. Ты как? Ты ведь впервые здесь?

Мишка тряхнул головой и подтвердил согласие словами:

— Я — за. Только у меня билеты не куплены.

— Билеты — это сор, бесплатно проведу, зачем нам билеты, здесь и так все мое. И деньги сор. У меня этих денег… захочу — миллионщиком стану, только зачем они мне? Я и без денег могу все, что могу. Пошли, короче говоря, надоело столбом стоять. Я тебе то и сё рассказывать и показывать буду, а ты тоже — спрашивай, что хочешь, и рассказывай, что хочешь. Пойдем. Ну, что, подружимся, как ты считаешь?

— Я не против. — Мишка ответил миролюбиво и осторожно, по таким ознакомительным словам за язык не уцепишь, да и реально вдвоем веселее, спокойнее. А там и Светик подоспеет, когда с делами развяжется.

— О! — Кстати насчет денег, покажу тебе Спирьку-солдата, он на деньгах помешанный, даром что меднобронзовый… Миха, я тебе гарантию даю: это просто умора!

И они двинулись. Для начала обошли по периметру двор. Мишка хотел еще раз тормознуться перед памятником императору, но его новоявленный знакомец Жора словно бы в нетерпении потянул за локоть, повлек дальше. Никто вокруг их не замечал, внимания не обращал — ни служители, ни посетители, ни менты во дворе… Только птицы вспархивают, если оказаться в непосредственной близости от них. Особенно вороны, а голуби через раз на них с… Жорой, да, с Жорой местным реагируют.

— Внутрь зайдем. Мы сейчас изнутри подкрадемся к Спирьке — сам все увидишь и услышишь, я помогу с колдовством.

Внутрь — так внутрь, Мишка согласен. Они поднялись по восточной лестнице, прошли в двери и очутились в самом дворце, в лабиринте каких-то кривых и узких коридоров, лестниц, чуланов… налево, направо, вниз… опять направо… Иногда и спрямляли: поперек проходили, сквозь стены — для этого Мишке приходилось держаться своею рукой за Жорину руку, иначе никак… Делал он это скрепя сердце — рука у Жоры холодная, словно бы… недостаточно теплокровная… да и вообще… Но никак не похоже, что его в засаду к зомби заманивают… Да и день с солнцем на дворе.

— О, пришли. Зырь сюда!

Жора взмахнул рукой — и толстенная кирпичная стена стала прозрачной для взора и слуха: Мишкиному взгляду открылась узкая ниша, почти щель, по типу крепостной бойницы, а в щели той фигурка солдата со спины, в старинной одежде, вся в ржавчине. Ниша и фигурка в ней Мишке хорошо видна, а дальше — все как в тумане, едва-едва просматриваются мост, деревья, люди… Фигурка — ростом с куклу, сантиметров тридцать высотой, но похоже что живая… Бормочет что-то…

— Жора, она что, говорящая?

— Не она, а он! Гренадер, макать его в сапог! Спирька, а Спирька! Как она, жизнь? Много подают?

— Отстань, не мешай!

— А чё ты мне сделаешь?

— Не мешай говорю, стрелять буду!

Ржавый солдат-гренадер неподвижен, однако визгливый стариковский голос от него исходит, Мишка вдруг понял, что этот Спирька не просто кусок ржавчины с кокошником на голове, а… живой!.. И речь осмысленная, это точно!

— Не положено тебе стрелять, гы-гы-гы-ы! А положено тебе подаяние собирать! А вот я его возьму!.. Опа!

Солдат в нише стоит, едва ли не по щиколотку в деньгах, а деньги сплошь мелочь металлическая: пятаки, полтинники, изредка рубли и двухрублевики, несколько пятирублевых монет, а в основном десятикопеечные… Есть и валюта, заграничные денежки, но почти все незнакомые, им цены и названия Мишка не знает. Старая Питерская традиция Мишке хорошо известна: во всякие труднодоступные места, где мелкие памятники-фигурки гнездятся, мелочь набрасывать. Мишка сам копейки в чижика-пыжика метал, и в зайца возле моста на Петроградке, и в черных чугунных кошек Елисеевского магазина… Солдата же впервые обнаружил. И Мишке удивительно, что в такой обстановке, сравнительно издалека, метров с двух, да еще и в полутьме — он преотлично видит эти монеты и запросто различает их, одну от другой!

Жора, крикнув 'опа!', взмахнул рукой — словно бы зачерпнул ментально — и вот уже гроздь медяков из пустоты осыпалась приятелям под ноги.

— Хочешь — бери, Миха. Гы-ы!.. Слышишь, как разоряется!? Бранись, бранись, еще отнимем!..

Мишка подхохотнул вежливо, но подбирать 'медноту' отказался, там если даже и наберется рубля три, так потом замучаешься ими расплачиваться, диканцы плохо берут даже в универсаме…

— Вот ведь чернода вшивая, морочная! Хоть бы съел тебя кто… ох, поскорее бы! Прочь! Сгинь!

— Не дождешься!.. Миха, видел тварь какая!? Видел, чего он мне желает!?

— Да ладно тебе! Если ему так важно, пусть себе сторожит… — Мишка выпрямился, убрал голову от стены — и снова они с Жорой в каком-то коридоре со скудным электричеством по стенам. — А откуда ты знаешь, что его Спирька зовут? Это Спиридон, да?