Холодный путь к старости

Алик пошел по хорошо зарекомендовавшей себя схеме. Он написал запрос на получение информации, начинавшийся со слов: «Прошу ознакомить с письмом…». Указал номер и дату регистрации письма, которые он машинально записал в блокнот. Отнес запрос в организационный отдел городской администрации, зарегистрировал, оставив второй экземпляр себе, и стал ждать. Рассуждал Алик при этом просто. Отказ в предоставлении информации означал бы, что письмо с компрометирующим текстом реально существует. В обратном случае Алика ознакомили бы с письмом, где значился другой текст, или сообщили, что письма под таким номером не существует. Но то, что произошло дальше, яснее официального отказа отвергло сомнения в подлинности информации, полученной от Хмыря…

Лизадков, заместитель мэра маленького нефтяного города, получив хороший втык от Хамовского, орал на своих подчиненных:

– Кто из вас это сделал? Кто иуда? Кто продал? Кто дал Роботу письмо из архива? Еще такое будет, всех на хрен поменяю!…

– Да что вы кричите? – взволнованно оправдывались подчиненные. – Мы никогда. Успокойтесь. Не надо сердце рвать. Это же текучка.

– Какая, на хрен, текучка?! Вы знаете, как он ломает?! Вы знаете, как ломает Хамовский?! – кричал бледно-красный Лизадков, вытаращив глаза. – Вот так ломает.

Лизадков скребанул ладонями с растопыренными пальцами по воздуху и словно поймал в нем прозрачную палку, сильно сжал кулаки, так, что щеки затряслись от напряжения, и резко бросил их вниз по обе стороны колена.

– Вот так ломает! – прохрипел он и вовремя моргнул, иначе его вытаращенные глаза просто бы выскочили из-под широко разошедшихся век, как косточки от вишни из-под сильных пальцев…

До Алика долетели отголоски этого происшествия. В «Дробинке» вышла небольшая заметка…

ФАЛЬШИВКА

«Подражание и подделка – вот будущее настоящих ценностей»

«Профессия журналиста в принципе не сложна, публична, артистична, удовлетворяет тщеславие, – размышлял Алик по пути к Сапе. – Ее можно сделать спокойной и доходной. Этим она многих привлекает: чем махать лопатой на морозе, лучше за те же деньги сидеть в тепле. Ясно, что у многих журналистов есть дети, семьи. Ценность материального благополучия очевидна, тем более здесь, куда все приехали зарабатывать деньги. В самом стремлении больше заработать нет ничего плохого. Лишь бы это стремление не уничтожало понятия чести, достоинства, совести…

Власти выгодно, чтобы журналистика стала приятной их слуху и глазу. Сколько стоит молчание или направленное блеяние прессы? Подчас недорого. Люди раболепствуют за ту же зарплату. Продажность заключается не в количестве принятых денег. История человечества знает случай, когда за несколько монет был предан самый известный и уважаемый человек на Земле. Суть продажности заключается в сохранении хороших отношений с господином и стремлении услужить…»

Показался серый, но почему-то светлый и притягательный Сапин подъезд с нависшим сверху козырьком-плитой и покореженными входными дверями. Довольно обычный подъезд крупнопанельного дома маленького нефтяного города. Алик поднялся на первую ступеньку, представлявшую всю ту же железобетонную плиту, перескочил через прут, торчащий из тела плиты, словно змея, собиравшаяся ужалить, и забежал внутрь подъезда, где во тьме первого этажа осторожно нащупал ногами ступени ведущие вверх. Глазок Сапиной двери пронзался дневным светом, идущим изнутри. Это означало, что внутренняя дверь открыта, и кто-то дома есть.

Открыл Сапа. Он изрядно потолстел и обрюзг с того времени, как Алик встретился с ним в первый раз, но бородка по-прежнему топорщилась, а в глазах сияла покровительственная мудрость.

– Смотрите, что я нашел в почтовом ящике, – сказал Алик, протягивая Сапе листок бумаги.

– Что это? – спросил Сапа.

– Моя «Дробинка», только фальшивая, – ответил Алик. – Одну полоску выпустили. Отсканировали оформление газеты, убрали мои статьи и внесли свою.

– Смотри-ка, тут Матушку распекают, начальника пожарной охраны, – комментировал Сапа по мере того, как читал. – В принципе все правильно, но возникает ощущение, что писал все это шизофреник.

– Уважают, раз новые способы борьбы со мной изыскивают, – горделиво продолжил Алик.

– Ты не на шутку разозлил начальство, – согласился Сапа. – У тебя все вокруг враги, нет ни одного союзника.

– Так я ж по делу. Одни воруют, другие покрывают, третьим все равно…