Холодный свет далёкой звезды

Время летело быстрее, когда дело шло на поправку. Два дня назад сняли швы. Только вот домой не хотелось. Снова эти перешёптывания за спиной, косые взгляды, как следствие недавней истерики, явно не повысившей авторитет среди прислуги. Фаина. Её хотелось видеть меньше всех остальных. Ильдар был мужем. Ильдар был умнее. Он приучал к себе. Заново. Теперь приходил каждый день. Ничего не говорил и не ждал ответных слов. Просто входил в палату, устраивался на кресле в углу, сидел, напряжённо наблюдая за каждым движением. Поначалу было жутко, а потом как-то свыклась. И эмоции отпускали, и впечатление от произошедшего были уже не те. Поговорить с ним хотелось страшно! Но как только появлялся, слова застревали в глотке. Общим в эти два часа было молчание. Об одном думали. Иначе и быть не могло. Только вот начать, решиться… Лора пересилить себя не могла, Ильдар понимал, что первое слово важно для двоих. И это слово должно принадлежать женщине.

Он наблюдал, когда были наедине, не выходил, когда проводились какие-то манипуляции. Сам следил за состоянием шва и настоял на том, что его пора снять. Но позволял самой решить, выбрать тот важный момент, когда будет к разговору готова. Редко за всю совместную жизнь давал карт-бланш. Это был именно такой случай и лишь за это его можно было уважать. За это понимание.

Всё чаще Ильдар отбывал по делам, видимо, отмечая, что ситуация упростилась, что постоянного присутствия уже не требуется. Лора могла выходить за пределы палаты, но двое охранников неизменно находились рядом, чаще просто подстраховывая. Было как-то всё равно: что с ними, что без них, морального давления хватало и без этих хлопот.

В ближайший тёплый день вышла в сад. Было хорошо… Люди вокруг. В основном инвалиды. Кто без руки, кто без ноги, кто без пальцев. Как-то сразу вспомнился и основной профиль работы клиники. Невдалеке увидела мальчика лет пяти. Такой крохотный, он учился заново ходить. Мама, идущая рядом, скрывала слёзы радости. Старая поношенная одежда, явно не её размера. Чрезмерная худоба с выступающими костями, тёмные круги под глазами… Но она была счастлива. Даже интересно стало: толи долго собирали на протез, операцию, и во всём себе отказывали, толи кто-то помог… Рядом совсем молодой парень в тельняшке. Тянет правую ногу. На лбу выступили капли пота, раскрасневшиеся от напряжения щёки, костыль в одной руке. Он начинал новую жизнь. Был шанс и у Лоры. Понимала, что захотеть нужно, поверить…

Парень прошёл мимо, задорно подмигнув, и чертыхнулся, когда костыль сполз чуть в сторону: пришлось увеличить давление на больную ногу. Лора смотрела ему вслед и вдруг подумала, что тоже хочет вот так: чтобы вынули всё, что болит, отрезали, удалили, а на это место поставили компьютер. Точный, быстрый, который не даёт сбоев. Резко выпустила из себя воздух, хмыкая, и схватилась за живот, придерживая затронутый в дыхательном движении свежий шов. Закружилась голова, подступила тошнота. Пару минут отсидевшись на ближайшей скамье, аккуратно поднялась, справляясь с недомоганием, и направилась к палате, на ходу отмечая, что сопровождения почему-то нет. Даже оглянулась пару раз, поднимаясь по ступенькам высокого крыльца главного корпуса.

Охрана обнаружилась у входа в саму палату. Только ребята другие. Они часто менялись и Лора не особо приглядывалась, но что-то в их взгляде, в манере держаться, смутило. Даже задумалась, стоит ли войти или лучше заглянуть к Акмалю. Разозлилась на себя за глупые мысли, да и звёзды перед глазами стали ярче, что значительно повлияло на принятие положительного решения. А подойдя, отметила, как сильно ударило сердце. Сократилось, сжалось и немного дольше, чем обычно, задержалось в таком положении. Ильдар бы сказал «аритмия» и рассмеялся, потому и не обратила внимания на необъяснимый факт. Ребята, изображая на лицах радушие, расступились в стороны и открыли дверь в тамбур палаты. Не менее заботливо, они же её и прикрыли. В воздухе витал аромат чужих духов. Мужских. Резких. Можно было приготовиться к неожиданному визиту и напустить на лицо скучающий вид, но где-то на задворках сознания мелькало понимание того, что стоящему в палате мужчине будет неинтересен ни вид, ни выражение лица, ни даже слова, которыми Лора может его встретить. Потому просто провернула ручку, открыла дверь и вошла, замирая у самого входа.

Мужчина стоял у окна. Не рассматривал, не наблюдал. В данном конкретном случае такое положение было для него удобным. Ровно за секунду до самого действия уже знала, что сейчас он подтянет выше подбородок, демонстрируя складку между шеей и затылком, поведёт плечами и развернётся, бросая будто бы чуть удивлённый взгляд. Так и произошло, но взгляд был не удивлённый. Он не выражал абсолютно ничего. А потом как-то резко перерос в радушный, довольный. Всё это тоже было спланировано им заранее, чтобы Лора лишний раз не обольщалась. Он даже не пытался обмануть. Для другого пришёл. Растянул губы для улыбки, вскинул руки в приветственном жесте, склонил голову набок.