Холодным ветрам вопреки

– Эльфийцы свято верят, что в их мире любовь возможно только между двумя половинками одного целого. Они всегда, через века, через столетия будут искать друг друга в желании соединиться воедино, стать одним целым. Мы верим, что у влюбленных крылья на двоих одни, одна боль, один разум, одно сердце, одна душа.

Гресь продолжил, сурово сведя брови:

– А теперь сотни эльфийских воинов убиты и проклятые души их невест и жен будут скитаться по всем дорогам и светам, мучаясь и проливая соленые озера горьких слез, а так и нерожденные младенцы никогда не увидят нежного лика матери, не ощутят грубой отеческой руки на плече

– Как страшно! – сказала я. Как страшно! – и слезы заструились по щекам. Одна из них упала и превратилась в прозрачный горный хрусталь, я видела этот кусочек природного стекла у нас на уроках географии в школе и сейчас тут же узнала его. Я завороженно взяла его в руки и тут же ощутила гнетущую тишину. Я подняла глаза и заметила растерянность на лицах окружающих. Мирт снова пришел мне на выручку:

– В предсказании нашей старой прорицательницы Иеремис говорилось о серебристоволосой девчушке, которая была настолько чиста душой, что ее слезинки превращались в горный хрусталь. Именно она может спасти королевство от нашествия дэвов.

По моей левой щеке скатилась вторая слезинка и упав превратилась в черное стекло – обсидиан, догадалась я, вулканическое стекло.

Гресь, близко стоящий ко мне поднял этот камешек, стал его внимательно рассматривать. Глубокая горькая морщинка прорезала его чело:

– Ничего не понимаю, в предсказании ясно сказано, что будет еще одна девушка, темное сильное дитя дэвов – яростный неукротимый зверь, слезы которого превращаются в обсидиан. И что эти два первоначала – светлое и темное, эльфийско-цветочное и дэвовское сойдутся в битве не на жизнь, а на смерть. Мира будут содрогаться, волны океанов плескаться а суша ходить ходуном. И мир имеет шансы остаться как чистой цветочной поляной, населяемой эльфами так и гнилостной свалкой, на которой копошатся мерзкие дэвы.

– О боже! – как так может быть, запричитала моя бабуля.

– Прекрати! – властно отрезал дедуля. – Дай подумать!

– Первый советник нашего властелина – Даниил Тобосский, позвольте представиться, – отрекомендовался рыжий обормотина. – Первая светлая голова нашего королевства. Мурмур. Всегда рад помочь.

– Мурмур. Господин, можно я продолжу, – спросила рыжая громадина, раскладывая свой хвост на бархатной подушке и обращая свой взор к королевичу Гресю.

– Так уж и быть говори! – сказал Гресь и быстро скользнул взглядом по мне.

– Совершенно ясно, что в девушке соединены два первоначала и от того которое из них в ее душе одержит победу зависит многое – в частности жизнь всего эльфийского королевства и возможность сохранить чистоту и нравственность в человеческом мире.

– А это, что, что значит? – он обвел всех окружающих пытливым взглядом, словно заручаючись поддержкой.

– Что мы должны показать девушке наш мир, помочь ей усвоить наши знания, раскрыть секреты внутренней эльфийской красоты, красоты врачевателей человеческих душ. Передать ей то, что бережно передавалось из одного поколения в другое, чтобы чистота и свет красоты нашего мира вытеснили темную личину ее отца. К тому же вы же видите, что в девчушке очень много от белых эльфов. Она чувствует ароматы душ людей, она обожает цветы и она умеет врачевать не только человеческие души, а и эльфийские. Вы вспомните, как она пошептала на древне-эльфийском и залечила страшные раны Криса, – Даня обвел всех слушающих взглядом, словно стараясь узнать степень понимания его слов.

– И к тому же она из семьи эльфов Семи дорог, она – эльф – бабочка – может влюбить в себя, почти что каждого цветочного эльфа, вон их сколько ожидает когда она прилетит на их волшебный аромат, – сказал мудрый, рыжий оболтус и обвел сосредоточенным взглядом свою паству.

– Но как же, ведь вы сказали, что у каждого эльфа есть своя вторая половинка, которую он любит и ищет, чтобы воссоединиться с ней в каждой своей жизни, – озадаченно уточнила я.

– Все так, но есть исключение из правил, ты из древнего рода – бабочек-эльфов, а бабочки как известно существа непостоянные, биологический век их жизни недолог и с наступлением зимних холодов, они исчезают, чтобы следующим летом облюбовать новую полянку и наслаждаться обществом новых полевых цветов.

– Поэтому, дорогая внучка, ты можешь вволю наслаждаться обществом молодых придворных – полевых цветочных эльфов, и выбрать любого из них себе в спутники жизни, – сказала Агрипиль Миарей и стала задумчиво перебирать поля своего костяного веера.

– Но я не нарушу нерушимые узы, может кто-то из них, уже предназначен судьбой какой-нибудь красавице-эльфийке, которая уже столетие мечется и страдает пытаясь найти свою вторую половинку.