Холодным ветрам вопреки

В последнее время я очень сблизилась с Миртом. Мальчонка действительно был самым светлым эльфом во всех королевствах. Он был не погодам мудр, а его пытливый ум и врожденное чувство юмора часто помогали мне пережить не один душевный упадок сил. Мальчишка обладал телепатическими способностями и иногда мне, казалось, что он читает в моей душе, как в раскрытой книге. И у меня было такое чувство, что я намного старше за Мирта, несмотря на разницу в четыре года, мне хотелось его погладить по пушистой белесой головке, приласкать, поцеловать в нежную макушку. Иногда, мне казалось меня переполняли настоящие материнские чувства. Как будто это мое светлое дитя, которое я когда то потеряла, а теперь нашла, дарило мне новообретенное счастье общения с моей маленькой частичкой. Но я гнала эти мысли прочь. И завидовала, завидовала той женщине, которая познала счастье любви Греся и счастье рождения от этого гордого и сурового хищника этого маленького солнышка.

Я пыталась хоть что-то узнать об этой великой женщине. Но ничего не удавалось выяснить. Всеми своими расспросами я натыкалась на холодную враждебную стену, никто ничего не помнил, или не хотел вспоминать про предыдущую королеву. Разные мысли роились в голове:

– Может это женщина до поры до времени прятала свою темную личину, или предала Греся и маленького Мирта, или… – я терялась в догадках и решила выяснить все у первоисточника.

– Как у кого? У Мирта, конечно же.

– Миртенок, – начала я издалека, гладя его кудрявые волосы. Твои пшеничные кудряшки очень похожи на папины, вот только цвет на несколько тонов светлее. Это ты в маму такой красивый? – спросила я и внимательно посмотрела в его глаза.

Он от неожиданности даже подпрыгнул, я испугалась, что нечаянно своими движениями сделала ему больно. Но потом глаза мальчонки засветились и он распустился как нежный аленький цветочек и столько любви и ласки было в его взгляде, который он перевел на меня.

– МА у меня была красавица, самая красивая девушка нашего королевства.

Па, сразу как ее увидел по уши влюбился и уже никуда не отпускал. А она была как глоток свежего воздуха. Наши барышни все чисты душой, скромны и благочестивы, а МА была другая. Ее белая душа не боялась громких эмоций и красочных выяснений отношений, они когда с папой ссорились, казалось, стены замка должны обрушиться от их экспрессии и накала чувств. МА любила пошутить и за словом в карман не лезла, она стольких ухажеров до папы отбрила, а только посмотрела в его серебристые глаза и сразу поняла, что пропала. Они были очень счастливы, очень!

Но вскоре родился я и злая Ведунья Фиона, которая живет на северных окраинах земель своей черной завистью попыталась свести меня в могилу. Она боялась, что когда я выросту, я уничтожу остатки темных сил наших эльфийских королевств. И я стал болеть, постепенно из розовощекого карапуза превращался в маленького старичка с землистым цветом личика и седыми волосиками. Мама целые дни горько плакала, отец мес та не находил и тогда МА не выдержала и пошла к Фионе, та хоть и не была смертной, но славилась своей любовью к красивым вещам и иногда с ней в принципе можно было договориться. МА стала предлагать ей все известные богатства нашего королевства, но злая ведунья пожелала сделать шиньон из маминых красивых густых шелковистых локонов. Они у мамы были очень длинные, как плащ средневекового воина и очень красивые. Мама обрадовалась, с радостью обкорнала волосы под корень и отдала Фионе. Оказывается мамины локоны – это был неиссякаемый источник эльфийского здоровья и шиньон, сделанный из них, защитит любое существо от магических атак любого даже самого мощного мага.

Но вместе с волосами мама укоротила и свой век. Я то пошел на поправку, стал улыбаться, хорошо кушать и у меня даже стали резаться зубки.

А мама как свечка таяла, пока совсем не погасла жаринка ее души. Да, мамочка умерла, и такая боль поселилась в нашем королевском замке, что ее можно было резать на ломти как мясной пирог на кухне у заправской кухарки. Боль витала в воздухе, пропитала все помещения этого замка, грусть и печаль поселились в его стенах. Страдали и оплакивали юную королеву все, все подданные, придворные, прислуга даже немногочисленные недруги, завидовавшие что красавица – эльфийка предпочла не их, а королевича Греся, все, все были в печали.

Отец на три дня закрылся в кабинете и топил свое горе в дорогом коньяке, а до этого ведь кроме полбокала вина за обедом ничего не употреблял. На четвертый день он вышел похудевший, с заострившимися чертами лица и темными кругами под глазами. И быстро направился в свой магический грот. Это небольшая пещера на берегу Моря влюбленных, где они провели с мамой медовый месяц. Грот – самое магически сильное место в нашем королевстве, но впускает в себя он только избранных, потому что только немногим удается полностью овладеть силой всей нашей эльфийской магии трех королевств. Именно в этом гроте он нашел решение, как вылечить кровоточащие раны своей истерзанной души.