Холостяк

— Меня она не слушает. Потому что обычно я здесь не живу, и она думает, что я слишком суечусь вокруг нее.

И это была правда — до известной степени. Райна не слушала никого, включая всех троих сыновей. Но Роман считал, что полуправда вполне сгодится, если она поможет оторвать руки Рика от спины и талии Шарлотты.

— Давай, братец, гуляй! — отрезал Рик.

— Мне кажется, Роман дело говорит.

Мягкий голос Шарлотты подействовал на Романа как удар в живот, но он постарался не обращать внимания на обжигающее ощущение.

— Если ты единственный, кого Райна слушается, пойди и убедись, что она в порядке, — сказал он Рику.

— Я тебя умоляю, она сидит со своим собственным врачом!

Это было очко в пользу Рика. Роман встретился взглядом с Шарлоттой. Если она и понимала, что на самом деле он только хочет освободить ее от общества Рика, то не подавала виду. Более того, когда она смотрела на Романа, ее глаза, обычно теплые, были холодны как лед.

Он был бы рад, если бы она разозлилась. Ее гнев был бы ему на руку, и в какой-то степени он даже его добивался, потому что тогда ему было бы легче выкинуть ее из головы и пойти дальше, выполнять свою миссию. Но сколько он ни разговаривал с другими женщинами этого города, все эти разговоры оставляли после себя лишь внутреннюю пустоту. А чувства к Шарлотте оставались такими же сильными, как были.

И как он может найти другую женщину, жениться на ней, спать с ней, когда та единственная, которую он хочет, снова и снова притягивает его к себе?

— Рик, может быть, сходишь? — спросила Шарлотта. — Если Роман волнуется, наверное, у него есть на это какие-то основания.

Рик не двинулся с места. Тогда Шарлотта снова заговорила:

— Вот что, вы оставайтесь и разговаривайте, а я пойду узнаю, как там Райна.

Не дав им опомниться, Шарлотта освободилась из объятий Рика и направилась в ту часть зала, где сидела Райна, довольно далеко от обоих братьев.

— Ты просто жалок, и это очень заметно, — пробурчал Рик.

— Ты тоже! И поскольку ты хочешь только приятно провести время, не более того, будь любезен, держи свои руки подальше от Шарлотты. Она заслуживает лучшего.

Рик всмотрелся в лицо брата.

— Мне нравится общество женщин. Всех женщин, и в городе нет ни одной, которая бы не знала мои правила. Те, кто хочет большего, просто не связываются со мной. А так я получаю удовольствие, они получают удовольствие, и никто не страдает.

— Особенно ты?

— В том числе и я.

Рик пожал плечами, но в его глазах мелькнула тень боли.

Роман тут же пожалел о своей колкости в адрес брата. Никто не заслуживает, чтобы его использовали и бросили — как Рика. Особенно если учесть, что он действовал из самых добрых побуждений и сам же за это поплатился.

— Рик…

— Забудь.

Рик отмел сочувствие Романа небрежной, типично чандлеровской усмешкой.

Роман застонал. Он понимал, что перегнул палку. Он не думал, что Шарлотта хочет, чтобы они с Риком были больше чем друзьями. Однако это осознанное понимание вовсе не означало, что он мог спокойно наблюдать, как Рик прикасается к обнаженной коже Шарлотты.

— Ты, случайно, не хотел бы насладиться обществом кого-нибудь другого? — спросил Роман.

— Почему? Потому что она твоя?

Роман не клюнул на наживку. Рик немного отступил и окинул брата оценивающим взглядом полицейского, словно говорящим: «Я разбираюсь, что к чему».

— Послушай, братишка, ведь это ты, а не я ищешь себе жену, от которой можно жить на расстоянии. Если ты так печешься о Шарлотте и считаешь, что она достойна лучшего, то, по-моему, тебе нужно последовать своему собственному совету.

— Черт, правда! — пробурчал Роман.

— Отстань от нее, своими противоречивыми сигналами ты только причиняешь ей боль.

Роман знал Рика лучше, чем кто бы то ни было, и он понимал, что тот печется об интересах Шарлотты и одновременно подталкивает Романа в правильном направлении. Для Рика не важно, попадет Шарлотта в объятия Романа или выйдет из них, коль скоро ни она, ни Роман не пострадают. Та же заботливость и стремление защищать уже однажды навлекли на него неприятности.

Но как ни ненавистна была Роману эта мысль, он понимал, что Рик говорит дело. Он действительно посылает противоречивые сигналы. Шарлотта избегала его больше десяти лет, а когда он выразил свое желание совершенно откровенно и она поймала его на слове, что он сделал? Оттолкнул ее! Он сделал это из соображений самосохранения, но получается, что он защитил себя за ее счет.

Рик хлопнул Романа по спине.

— Ну, когда мы наконец внесли в этот вопрос ясность, я, пожалуй, последую твоему совету и пойду посмотрю, как там мама.

С этими словами Рик повернулся и направился к Райне и Шарлотте, оставив Романа переваривать собственные слова. И они оставили во рту сильный привкус горечи.