Холст

Дверь в столовую при открывании издавала истошный скрип, а массивная пружина возвращала ее с таким громким хлопком, что даже стекла в оконных рамах звонко вибрировали. Никто из работников столовой не догадался на период утреннего ажиотажа зафиксировать дверь в открытом состоянии. При этом очередь к линии раздачи из дальнобойщиков росла как снежный ком, а вместе с ней скрип дверей не прекращался, как и громкие хлопки. В общем, стекла в столовой звенели и ходили ходуном.

Зазвонил телефон. Сергей на удивление спокойно выслушал оператора и отправился выполнять заказ. На столе осталась наполовину недопитая чашка кофе. Если присмотреться, на освободившихся столиках можно было практически на каждом увидеть точно такие чашки с недопитой черной жижей.

– Черт, черт. Юленька, что же ты со мной делаешь, – громко выругался Сергей. Он уже успел выполнить первый заказ и стоял во дворе жилого дома, в котором оставил молодую парочку, ожидая выгодного заказа, – А может оставить все как есть, и будь что будет? – он смотрел в свои глаза через салонное зеркало заднего вида, – что скажешь? – он смотрел себе в глаза долго. От ожидания ответа его отвлекло сообщение того же диспетчера. – Так, так. Ух ты, – воскликнул он, – берем этот заказ! – Сергей выбрал тот заказ, в котором пункт назначения был указан – оперный театр.

Улицы города в первый рабочий день недели после утреннего затора, к обеду уже были свободными. Наверное, полуденное знойное солнце заставило жителей города оставаться в офисах или дома возле прохладных кондиционеров и обдувающих вентиляторов.

– Сергей, привет, как твое здоровье? – позвонила Юля. – Вчера ты выглядел очень плохо. Мы так и не смогли поговорить с тобой.

В это время она стояла в книжной зоне между шкафами, вытирая свободную полку от пыли. Но вместо ожидаемого «Привет, Юленька!» – она услышала до боли знакомый звук. Самого приветствия Сергея не было слышно, в трубке стояла тишина. Она несколько раз проговорила в трубку: «Алло, алло, Сергей!», но слышен был только знакомый звук. Собравшись отключить вызов, она ощутила на талии чью-то руку. А в правое ухо ей шепнули: «Привет, Юленька!». Она обернулась и увидела Сергея, держащего трубку в правой руке, а за его спиной звенели дверные колокольчики, издавая тот самый, знакомый ей до боли, звук. Юля обняла его.

– Приехал извиниться за вчерашнее. Переборщил с дозой таблеток, тех, что твой знакомый врач мне выписал, – прошептал он ей на ухо, пока Юля обнимала его. – Прости, пожалуйста, меня. Ты так старалась, приехала далеко загород за мной, а я повел себя, как глупый мальчишка. Если ты не против, то давай попробуем снова встретиться в свободное время и реализовать задуманное. Как ты на это смотришь?

– Да, конечно. Да я не обижаюсь на тебя. Понимаю, что творится в твоей голове, в твоей душе. У меня будет свободный день в ближайшую пятницу. Если будешь свободен и сможешь, то позвони мне, и мы опять договоримся о встрече. Только в будущем прошу, следуй инструкциям врача, не больше одной таблетки в день. Таблетки рецептурные и очень сильные.

В это время вошла мама, и Юля быстро отступила от Сергея. Она незаметно для маминых глаз вытерла слезы, нацепила улыбку и повернулась к ней. Сергей поздоровался с мамой Юли и пошел к выходу. Обернувшись к Юле, он произнес: «Юля, мы с тобой договорились, я позвоню». Зазвенел дверной колокольчик, и Сергей скрылся за дверью.

Недалеко от магазина «Художник», находился супермаркет цифровой техники. Сделав в ежедневнике запись на пятницу о встрече с Юлей, он направился в этот самый магазин электроники, а если конкретнее, он поехал на подземную парковку. Все парковочные места на улице были заняты. Вид Сергея, конечно, был растерянный. Мария бы обязательно бы язвительно подколола его, если бы рядом. Она бы обязательно напомнила ему, что точно такой же испуганный вид был у него в первый день посещения музея, в тот самый день, когда они отправились ЗАГС подавать заявление. За последний год Сергей не бывал в людных местах, можно сказать, что он их всячески избегал. В его доме и телевизора-то не было. Да в его семье, собственно, никто и не поднимал вопрос о необходимости завести телевизор. Хотя как то в разговоре с Александром, когда он помогал с переездом в дом, Сергей сказал ему, что телевизор не может донести настоящие эмоции людей, которых показывают. «То ли дело картина» – сказал он ему.– В ней душа, сердце и цвета как живые.