Хома Брут

Что-то невообразимо страшное творилось вокруг. Словно обезумевшие, между колонн бегали чумаки, размахивая саблями, рубя перед собою воздух и прицеливая ружья в кого-то.

Кто-то раненый лежал на полу, слабо шевелясь и тихо постанывая.

Ударившись о дверь перед Хомой, рядом с ним, пронесся Свирид. Вместо глаз у чумака зияли окровавленные пустые глазницы. В руках он держал расплывшиеся белки глаз.

«Он вырвал себе глаза,– пронеслось у Хомы в голове.– Пресвятая Богородица! Он ВЫРВАЛ СЕБЕ ГЛАЗА!»

Оставаться на месте становилось все опаснее. Уже не раз кто-то грубо толкал Хому или поднимал на него ружье по ошибке, но бурсак чудом успевал отскочить во мрак спальни. Самое ужасное было то, что он никак не мог понять или разглядеть, с кем же сражались чумаки, но буквально кожей ощущал витающее в воздухе зло. Казалось, даже черные стены замка гудели, осуждая, ненавидя тех, кто вторгся в него.

Выставив вперед руки, чтобы случайно не столкнуться с кем-то в темноте, парень сделал рывок и нырнул за круглую колонну.

В темноте все так же слышались крики, стоны, топот и шум сражения. Не понимая, что делать дальше, Хома глубоко вдохнул и осознанно погрузился в бесконечное нечто. Его тело стало проваливаться и…

Сухой ветер обвивал его лицо, стало светло. Откуда именно лился этот ровный, холодный свет, понять было невозможно. Казалось, он проникал отовсюду и ниоткуда одновременно. Звуки и запахи враз пропали. Тело налилось силой и энергией. Он ощутил внутри себя жгучую ненависть и желание убивать. Руки как будто бы стали мощнее и покрылись густой темной шерстью. Испытав это знакомое уже, приятное чувство, Хома кровожадно улыбнулся и огляделся по сторонам.

Вокруг него простирался все тот же замок. Только стены его теперь были не густо-черными, а серыми, как и все вокруг. Они непрерывно шевелились, изменяясь. Из стен то и дело выглядывали мерзкие существа, похожие на бестелесные безглазые тени с огромным ртом, напоминавшим глубокую воронку. Протягивая из стен руки с длинными кривыми пальцами, существа приближали к нему плоские головы, жадно всасывая воздух. Неожиданно закачавшись, Хома почувствовал, как от него словно оторвалась небольшая часть души, залетев в ближайшую воронку. Он бессильно упал на колени. Тогда одно из существ ликующе склонилось над ним. Оно иссушало его каким-то неведомым образом. Силы его уходили, кровь покидала тело.

Ни боли, ни слабости, ни страха бурсак не почувствовал. Сосредоточившись, он закрыл глаза.

Глубоко вдохнув, Хома огляделся по сторонам. Затхлый противный смрад вперемешку с запахом пороха ударил в нос. Глаза вновь едва различали в темноте черные силуэты. Выстрелы и крики раздавались все реже. На полу уже лежало три тела. Бессильно падая на колени, чумаки роняли сабли и в ужасе хватались за головы, словно сходили с ума. Ощущая чудовищную слабость, Хома вдруг понял, что происходило с остальными. Также он вдруг понял, что на него замок действовал гораздо слабее, чем на них.

Потянув за веревочку, бурсак вытащил наружу амулет и благодарно погладил теплый камень, зажав между пальцами. Яркий голубой свет озарил коридор.

Вскинув головы, чумаки медленно, с болезненными стонами поползи на него. Не ожидая такой реакции, Хома поскорее спрятал амулет и стал пятиться назад, к широкой лестнице на первый этаж, пока в темноте не наткнулся спиною на кого-то или что-то.

Молясь про себя о том, чтобы не умереть мгновенно, парень резко отскочил в сторону.

Сурово глядя на него, на лестнице застыл удивленный Язва с саблей в руках. Пухлое лицо чумака было помятым. Вероятно, он так глубоко спал, что пропустил все происходящее. Тучный Язва был бледным и напуганным, но явно держался лучше остальных.

Пристально оглядев Хому, он хрипло спросил без обычной злобы и неприязни:

– Ты понимаешь, что здесь происходит?

Позади бурсака снова раздался выстрел.

– Что за черт?! – Язва в ужасе пригнулся и вытаращил глаза за спину парню.

Оглянувшись, Хома увидел чумака, сидящего у стены. Точнее то, что от него осталось. Подбородок и часть головы превратились в бесформенное месиво, кровь с мозгами разметались по черным блестящим стенам замка. Тяжелое ружье с грохотом упало на пол подле него.

– Застрелился,– в отчаянии прошептал Хома.

Вглядевшись в блестящую темную стену позади чумака, бурсак увидел, как кровь и мозги стали быстро впитываться, пока не исчезли без следа. Стена снова стала чистой и гладкой.

– Казимир что, застрелился?! – потрясенно прошелестел Язва, хватаясь за голову.– Что здесь происходит?!

– Это замок! – в ужасе выкрикнул парень неожиданно тонким голосом.– Черный камень высасывает из нас кровь и силы! Те, кто не выдерживает, сходят с ума!

– Да как же это… – Язва попятился от него и чуть не упал, скатившись с лестницы.

– Скорее! Нужно уходить! – бурсак ринулся вниз.– Или мы тоже умрем.

– Погоди! – трусливо выкрикнул чумак и полетел через три ступени вниз, опережая Хому.

Бурсак, боясь рухнуть и покатиться по лестнице, более осторожно двигался на ватных, подкашивающихся ногах. Ужас и паника подгоняли его, но бежать быстрее Хома все равно не мог.