Хомячки в Эгладоре

— А я тему взял. По фоновому излучению радиогалактик, — говорит Дюша. Ему очень хочется, чтобы его похвалили. — Надо же, — рассеянно говорит Тугрик, — круто… Генке кажется, что в его прищуренных глазах мелькает холодное презрение к человеку, который занимается таким ненужным делом. Ей становится обидно за Дюшу. Она, Генка, может наезжать на него сколько угодно, это ее право, но чтобы какой-то тип, работающий в одной фирме…

Она уже открывает рот, чтобы объяснить Тугрику, какой Дюша многообещающий молодой ученый и что ему наверняка, наверняка светит Нобелевка, но тут Тугрик вдруг начинает беспокойно оглядываться и его шаг теряет былую Уверенность.

Должно быть, думает Генка, это потому, что за нежной порослью проступило покрытое облупившейся розовой штукатуркой низкое коробчатое строение с окошком под крышей.

И действительно; Тугрик говорит: «Момент!» и скрывается в двери с буквой «М».

Генка переминается с ноги на ногу. Ей пока что не хочется. Или хочется? Ей жалко Дюшу, у которого вдруг сделался очень растерянный вид, и от этого она начинает злиться еще больше.

— Ну, — говорит она, — и куда ты меня приволок? Это что?

— Арда… — сомневается Дюша.

— Ну, как же я сразу… типичнейшая для Арды конструкция сортира… И часто там они попадаются?

— Там, наверное, их вообще и нету, — размышляет Дюша, — только кусты…

— Экологичные эльфийские туалеты? — предполагает Генка. Дверь с буквой «М» распахивается. С двух разбитых ступенек спрыгивает эльф — зеленый плащ развевается у него за спиной, волосы схвачены обручем с бледно-зеленым камнем.

— Тугрик? — неУверенно спрашивает Дюша.

— Гилдор Инглориэн к вашим услугам, — сухо говорит эльф. Рука в зеленой перчатке вздрагивает, словно ее владелец удерживает порыв к рукопожатию — и вновь застывает у шитого серебром пояса.

— Но, Тугрик…

— Вас смутил мой прежний вид? Но это же естественно, — говорит Гилдор. — Я — преображающийся эльф.

Теперь их спутник даже держит себя иначе — прежде сощуренные глаза раскрыты и блестят, словно он успел за этот краткий миг накапать в них беладонны, плечи расправлены, движения плавные и Уверенные.

— Точно! — шепчет Генка, — я-то думаю, с чего это он вдруг так в сортир рванул! Эльфы ведь не какают…

— Да-а? — удивляется Дюша.

Наверное, думает Генка, они вообще следов не оставляют, они же не как люди, они это… светятся в ночи… Понятно, почему всем так хочется быть эльфами, совсем же другое дело! А вот интересно, если почувствовать себя бессмертным высшим существом, если вести себя как бессмертное высшее существо, может… на самом деле…

Она осторожно косится на Тугрика. Под плащом у него черная куртка с зелеными застежками. Под курткой еще что-то — шелковое, тоже зеленое: Теоретически ему должно быть очень жарко. Но эльфам, наверное, не бывает жарко.

— Тугрик, это круто, — говорит простодушный Дюша, — как это у тебя получается?

— Гилдор, — поправляет Гилдор, — что значит — получается? Это я и есть. Просто мой истинный облик дано увидеть не каждому.

Генка озирается. В молодом березняке под навесом, увитым чахлым вьюнком, за искосившимся столиком сидят пенсионеры в полотняных кепках и играют в шахматы. Еще двое дают им советы из-за спины. На скамейке у самой тропинки мирно беседуют две старушки.

Да он просто сумасшедший! — вдруг осеняет Генку. Ряженый! И ни в какой фирме он не работает. А живет тем, что заманивает таких вот лопушат доверчивых поглубже в сквер, подальше от людей, режет их там и забирает все нужное и ненужное.

На всякий случай нужно так, ненароком сказать ему, что у нас деньги украли, думает Генка.

— И куда же мы идем, о Гилдор? — вежливо спрашивает она. С сумасшедшими нельзя грубо, а то они бросятся на тебя еще раньше, чем задумали…

Гилдор величественно кивает, одобряя возвышенный тон Генки.

— …а идем мы в Имладрис, если тебе то ведомо. Куда ж еще?

— Имладрис? — удивляется Дюша, которому мысль о Тугриковом безумии еще не пришла в голову.

— Типа Раздел, — объясняет Генка, — ну, смотря в каком переводе, — последний гостеприимный приют на краю тени, что-то в этом роде.

Гилдор вновь величественно кивает.

— Имладрис, Имладрис, — говорит он, — Раздел это для детишек. Кстати, обычно мы завязываем глаза тем, кто приходит сюда незваными, но, во-первых, вы здесь по приглашению, во-вторых, по периметру наложены очень мощные чары, — поясняет он, встретившись с Дюшиным удивленным взглядом.

— А, по-моему, им в этом… Кветлориэне глаза завязывали, — замечает Дюша, — или опять перевод неправильный?

Гилдор морщится.

— Кветлориэн! — брезгливо говорит он, — вы меня еще Всеславуром назовите.

— С ума сойдешь с этими переводами, — бормочет Генка. Далеко, за каменным парапетом безлюдной набережной блестит вода. Генке жарко.

— И долго еще? — спрашивает Дюша.