Хор больных детей. Скорбь ноября

Как-то утром Элф немного пришла в себя, она снова начала вставать и одеваться. Принялась без конца прибираться в трейлере. Вытирала пыль в каждом уголке. Вскрывала шпателем половицы и всерьез взялась за очиститель своей матери. Не нужно быть Фрейдом, чтобы понять, что к чему.

В конце концов Элфи стала такой же, как раньше, больше не упоминала о ребенке и вела себя так, будто ничего не произошло. Шэд подыгрывал. Они продолжали встречаться, пока его не забрали, но оба, наверное, почувствовали облегчение, когда все закончилось.

Теперь Шэд гадал: хватило бы ему времени вырастить ребенка? Сказал ли он Элфи то, что должен был? Это тайное бремя печалило. Шэду казалось, что и по отношению к ребенку это было несправедливо – не упоминать о нем даже шепотом.

– Собираешься устроиться на работу? – спросила Элфи.

– Нет.

– Наверное, займешься самогоном, как и остальные.

– Ты ведь хорошо меня знаешь.

– Этим все занимаются. Несколько лет назад у них еще был выбор: ферма, рыбалка, поля или тростник. Но теперь всё иначе.

– Правда?

– Или гонят алкоголь, или перевозят его. Все твои старые приятели работают с виски, кроме Дейва Фокса. Джейк, Луппи Джо, даже Таб иногда занимается перевозкой, когда не участвует в дорожных шоу или автодерби.

Она назвала еще несколько имен. Те, о ком Шэд и думать забыл, один за другим возвращались из прошлого. Насколько же он рад был выбраться из Лощины, пусть даже и в тюрягу. Возможно, ему хватит времени сделать то, что нужно.

– Это не их вина, – произнес Шэд. – Просто так обстоят дела.

– Разве ты не хочешь большего?

– В последнее время я мало об этом думал.

– А я считала, ты ни о чем другом и не думаешь.

– Не стоило тебе считать. – В его голосе прозвучало больше возмущения, чем Шэду хотелось.

– Теперь я это вижу.

Наивная, чуть резковатая, но такая принципиальная. Шэда слегка огорчало то, как много он узнал за решеткой и каким отходчивым из-за этого стал.

– Зачем ты вернулся? – спросила Элфи. – Ты был одним из немногих, кому удалось выбраться из этого города.

– Я же не совсем выбрался, – ответил Шэд. – Я сел в тюрьму.

– Сел за то, что ты замечательный человек. Выступил против Зика Хестера, когда никто другой не смог.

– Цели у меня были не очень благородные. Я просто хотел прибить этого сукина сына.

– Здесь это вполне благородно.

Что ж, возможно. Она всегда умела свернуть разговор, влезть под кожу и добраться до самых твоих глубин. Даже если Элфи была неправа, она никому не позволяла заговаривать себе зубы. Наверное, он все еще в этом нуждался. Пришлось прождать два года, прежде чем рядом оказался кто-то, с кем снова можно быть уязвимым.

– Шэд? Ты мне не ответил.

Он посмотрел на нее, грустно сознавая: то, что держало их вместе, прошло. Шэд мог бы всю оставшуюся жизнь гнаться за былой страстью, но так и не догнать.

– Зачем ты вернулся?

– Чтобы выяснить, что случилось с Меган, – сказал он.

В имени сестры было что-то неземное. Эфемерное, словно эхо. Ему внезапно захотелось выпить. Шэд огляделся, надеясь увидеть поблизости одну из бутылок Луппи Джо Энсона. Жажда виски накрыла его с головой.

– Мне было ужасно жаль услышать о ней.

Шэду хотелось задать дюжину вопросов, но он не мог так поступить. Правильнее начать с отца. Остальное будет слухами, сплетнями и болтовней.

– Ты очень глупый человек, Шэд Дженкинс.

Он пожал плечами и одарил Элфи улыбкой, которая обычно заставляла ее уткнуться носом ему в грудь. Теперь же она просто смотрела, настороженно и раздраженно.

– Ты не первая, кто мне это говорит, Элф.

– Ничего удивительного. В Лощине ты вляпаешься в огромные неприятности. Тебе лучше уехать. Ты должен уехать.

– Уеду, – сказал он, чувствуя, как от ярости закололо шею и запястья. – Как только узнаю, что случилось с Мег.

Угасавший костер внезапно вспыхнул с новой силой. Огненный вихрь вздымался и кружил. Кто-то закричал, остальные рассмеялись, продолжая выплевывать виски.

Один из парней размахивал руками, покрытыми красными пятнами. Шэд подумал, что это кровь, но потом разглядел: парня охватило пламя, и он пытался выбраться из горящих рукавов куртки. Это был Джейк Хэпгуд. Его волосы были опалены. Бекка Дадлоу, жена преподобного, помогла ему сбить пламя и увела в темноту. От воротника Джейка поднимался дым.

– Шэд, ты здесь умрешь, – сказала Элфи.

– Точно, – ответил он.

Чего бы это ни стоило. Как будто у кого-то из них был выбор.

Безумие витало в воздухе.

Глава вторая

Ноябрьские ветры проносились сквозь карликовые дубы, окружавшие участок. Сосновые рощи раскачивались и кренились в такт песне ветра. Сухое русло ручья, залитое лунным светом, тянулось к чахлым фруктовым деревьям на западной стороне. Еще за четверть мили Шэд почувствовал ненавистную пустоту отцовского дома и остановил машину, не уверенный, хватит ли ему сил ехать дальше этим вечером.