Хор тысячелетий (СИ)

Первые полчаса Амбридж только писала в блокноте. Потом она встала и направилась между рядами столов к Снейпу, склонившемуся над котлом Дина Томаса.

— Что ж, для своего уровня класс, кажется, неплохо подготовлен. Хотя не уверена, что ему стоит работать над таким зельем, как Укрепляющий раствор. Думаю, Министерство предпочло бы исключить его из курса.

Снейп медленно выпрямился и повернул к ней голову.

— Как долго вы преподаете в Хогвартсе? — спросила она, занеся перо над блокнотом.

— Четырнадцать лет, — лицо Снейпа было непроницаемо, Гарри в который раз восхитился выдержкой профессора.

— Сначала, кажется, вы подавали на должность преподавателя защиты от Темных искусств?

— Да, — тихо ответил Снейп.

— Но безуспешно?

Снейп скривил губы:

— Как видите.

Она записала в блокноте. Гарри начал медленно закипать: да чего, в конце концов, добивается эта мерзкая баба???

— И после поступления в Хогвартс регулярно предлагали себя на эту должность, не так ли?

— Да, — Снейп едва шевельнул губами. Он был очень сердит.

— Не представляете себе, почему Дамблдор вам упорно отказывал в этом?

— Вам лучше спросить у него, — буркнул Снейп.

— Непременно, — сказала она со сладкой улыбкой.

— Полагаю, это имеет отношение к делу?

— Прямое, — сказала профессор Амбридж. — Министерство желает досконально знать… э-э… послужной список преподавателей.

Она отошла к Пэнси Паркинсон и стала расспрашивать ее о занятиях. Снейп оглянулся на Гарри, и глаза их встретились. Прочитав во взгляде Гарри всю его злость, профессор едва заметно покачал головой, но это движение не укрылось от бегающих глазок Долорес:

- Что это за знаки вы подаете Поттеру, а, Снейп? – взвизгнула она, мгновенно подрываясь к котлу Гарри и засовывая в него нос. Гарри пожалел, что сварил зелье безупречно. Ошибись он хоть в одном ингредиенте, эх и обожгло бы ее... – Отвечайте, Поттер, профессор подсказывает вам? Он что, выделяет вас из общего ряда? Может быть, он ТОЖЕ верит во всю ту чушь, что вы несете?

- Профессор Снейп – один из наиболее компетентных преподавателей в этой школе. Ваши вопросы относительно длительности его преподавания и других должностях оскорбительны и бестактны. И если квалификация Мастера Зелий была подтверждена и одобрена Международной Конфедерацией, то не вам в ней усомниться, – отчеканил Поттер, едва сдерживая рвущуюся наружу ярость.

- Наказание, Поттер! – завизжала колдунья.

- Что, снова будете пытать меня темномагическим артефактом? – с недоброй усмешкой спросил он, глядя прямо в налившиеся кровью глаза, – Знаете, есть еще и пыточные проклятия. Ах да, за них же и в Азкабан можно попасть, верно?..

- Поттер, покиньте класс, – спокойно произнес Снейп.

Гарри молча развернулся и вышел.

Гарри злился. В первую очередь – на самого себя. И что ему стоило промолчать?.. Ведь профессор сам вполне в состоянии постоять за себя...

Ругая себя на все корки, Гарри и сам не заметил, как пришел к двери в туалет Плаксы Миртл. Хмыкнув, он вошел и, поздоровавшись с привидением, открыл вход в Тайную комнату. Практически сразу на его призывное шипение вылез Сципион. Тело василиска покоилось в трубе, голову же он пристроил на полу, возле севшего по-турецки Гарри.

- Что терзает тебя, о говорящий? – спросил проницательный змей.

Гарри рассказал ему о событиях последних месяцев. Змей задумался.

- Я могу помочь тебе с этой странной розовой волшебницей, – прошипел василиск, – когда надумаешь, зови. А сейчас не переживай: пилить опилки бессмысленно. Что сказано, уже не возвратить, осталось лишь расхлебывать последствия.

Несмотря на вновь полученное взыскание от Амбридж, Гарри продолжал заниматься с участниками ОД. Мысль, что он может досадить этим ненавистной тетке, радовала его и придавала сил. У Гарри было такое чувство, что он носит в груди талисман, пламенную тайну, помогавшую ему терпеть занятия у Амбридж и даже вежливо улыбаться, глядя в ее жуткие выпуклые глаза. ОД и он под самым носом у нее делали то, чего она и Министерство больше всего страшились, и, вместо того чтобы читать у нее на уроках дурацкий учебник, он с удовольствием вспоминал последние собрания кружка. Словно заразившись его воодушевлением, ребята отлично справлялись с поставленными задачами. Приближалось Рождество, и Гарри предвкушал встречу с матерью: несмотря на то, что юноша до сих пор не определился полностью со своим отношением к колдунье, он с удивлением заметил, что общество ее ему приятно, и более того, он даже начинал по ней скучать.

Однако Гарри совершенно не предполагал, каким составом он в итоге отправится на Гриммо.

Ему приснился странный сон. Он скользил между блестящими металлическими перекладинами, по темному холодному камню… Он скользил по полу на животе… было темно, но он видел вокруг мерцающие предметы странной переливчатой окраски… поворачивал голову туда и сюда… На первый взгляд коридор был пуст… но нет… впереди сидел человек, его подбородок отвис, и фигура его слабо светилась во тьме…

Гарри высунул язык… он ощущал запах человека… тот был жив, но дремал… он сидел перед дверью в конце коридора…