Хорошая девочка попадает в неприятности

Последние слова Лена произнесла, замерев практически нос к носу с бардом. В ее глазах блестели льдинки, а голос звенел морозными колокольцами. Никогда раньше Талли не видел ее такой. Не понятно. Ничего не понятно. Делает больно — получает понимание и поддержку. Пытается защитить — и перед ним воплощение вьюги. На лице Рина отразилось такое искреннее сочувствие, что Талли невольно улыбнулся. Потер затылок и с виноватым прищуром посмотрел на ожидающую ответа Лену.

— Я — идиот?

— Нет, — положила руки ему на плечи, — просто пытаешься меня защитить. Понимаю и ценю. Но ты мне рядом нужен, а не непонятно где на безопасном расстоянии. Рин, ты его прощаешь?

— Да.

— Вот и чудесно. Жду тебя с утра, Талли. Пойдем на разведку.

— К завтраку?

— Разумеется. Обещала же откормить.

Зиму в глазах сменила весна. Улыбка дарила тепло, а слова обещание. Ничего не изменилось. Он все еще часть ее мира.

— Спасибо.

Постарался вложить в простое слово всю свою радость, всю благодарность за этот неожиданный бесценный дар истинного доверия.

— Пожалуйста, — поняла и приняла. — Идем Рин, уже поздно, а тебе нужно выспаться.

Они попрощались и вышли в ночь. Талли перенес мешки в подсобное помещение, где хранили старую мебель, утварь и одежду. Перед рассветом он раздаст их детворе, которая оставит листы с историей лорда Фергюса на рынке. Оттуда молва должна разнести ее по всему Гланнабайну. А если это не сработает, Лена обещала придумать что-нибудь еще. Воспоминание о ней заставило улыбнуться, сходить за арфой и в который раз править ту мелодию. Интересно, закончит он ее когда-нибудь?

Глава 20

Убедившись, что цесаревна и ее сопровождающие разместились в своих комнатах, пожелав всем спокойной ночи и наложив охранные чары, Бриан зашел на партию в фидхелл к лорду Кигану, отпрыску многочисленного семейства Коркоран, командиру отряда охраны. За несколько седьмиц дороги у всех участников экспедиции сложился четкий распорядок. После завтрака невеста и сопровождающие грузились в две богато украшенные повозки, солдаты, обеспечивающие безопасность, взлетали в седла, и по команде Бриана кортеж начинал движение. Маршрут был тщательно спланирован. Хозяев гостиниц уведомили заблаговременно: хорошая оплата, клятва и угроза королевской немилости в лице Бриана заставляли их отказывать в назначенные дни остальным постояльцам. Иногда приходилось останавливаться в городах. А это означало торжественный въезд, обязательный ужин в доме градоправителя и двойную головную боль для лордов, отвечающих за безопасность своей почти королевы. Но невесту надлежало показать народу и наоборот.

На будущих поданных цесаревна Ирина взирала либо из окна повозки, либо с почетного места за столом. Подданным повезло еще меньше. При попытке приблизится во время движения кортежа, они натыкались на суровые взгляды верховых, не сулившие любопытным ничего хорошего. А желавшим засвидетельствовать свое почтение на торжественных ужинах дорогу преграждал лорд Киган, за спиной которого всегда стояла облаченная в черное фигура магистра. К огромной радости Бриана цесаревна оказалась девушкой спокойной и рассудительной. Она в точности выполняла предписания лорда МакНуад и требовала того же от своей свиты. Была вежлива, горда без зазнайства, отличалась приятными манерами, спокойной натурой и одухотворенной красотой. С невестой его величеству, несомненно, повезло.

К огромному удивлению обоих лордов между ними установились почти приятельские отношения. Благодарить за это стоило добродушную натуру Кигана, которой, как и все Коркораны, мог похвастать рыжей до красноты шевелюрой и широкой душой. Слыл он честным малым, отважным воином, талантливым командиром и надежным товарищем. Бриан, понимая, что от этого человека во многом зависит успех его миссии, держался вежливо и, несмотря на разницу в положении, на равных. Оба играли в фидхелл. И теперь каждый вечер за доской они обсуждали события дня и планы на завтра. Магистр неизменно выигрывал, но Киган с истинно коркорановским упорством раз за разом бросал ему вызов в надежде однажды победить. Бриан находил это упрямство достойным восхищения. А искренность и прямота, с которыми его вынужденный попутчик смотрел на мир и высказывал свое мнение, оказывали на Бриана воистину целительное воздействие.