Хорошая я. Плохая я

– Ни фига себе!

Я смотрю, как аккуратно она разворачивает трубочку, осторожными движениями. Присаживается на корточки, прикрывает содержимое ладонью. Говорит, что пару раз пробовала, тут в квартале, на тусовках. Мизинцем подцепляет немного белого порошка, наклоняется, зажимает одну ноздрю и втягивает порошок другой. Передает трубочку мне, а сама немедленно ложится, распластав ноги и руки, как морская звезда, на бетоне. Когда она закрывает глаза, я делаю вид, что тоже вдыхаю. Потом заворачиваю пакет и кладу рядом с ней.

– Черт, хорошо-то как, – говорит она.

– Еще бы.

– И как тебе живется под одной крышей с блондинкой?

– Стараюсь держаться от нее подальше.

– И правильно делаешь. Что-то мне подсказывает, что начинка у нее гнилая.

– Похоже на то.

– А чего тебе вздумалось рыться в шмотках у приемной матери?

– Да так, от скуки. К тому же ее легко выбить из колеи.

– А тебе, значит, нравится выбивать людей из колеи?

– Не то чтобы. Да и не стоит ее выбивать. Но мне кажется, она меня боится. Немного.

– Боится? Тебя? Да ну! А чего в тебе такого страшного?

Мое прошлое, вот чего страшного.

– Ничего. На вот, возьми еще коки.

Вопрос Морган выбивает меня из равновесия, возвращает к мыслям о том, что сидит у меня в глубине и может вырваться наружу. Информацию, которая записана глубоко в моей ДНК, не сотрешь. Она преследует меня.

Морган больше не задает вопросов, вскакивает на ноги и предлагает полетать.

– Идем, чо покажу тебе, – говорит она.

Мы подходим к краю крыши, к пролому в ограждении. Ветер стал сильнее, небо еще темнее. Она стоит позади, подталкивает меня вперед, к самому краю. Давай, давай, говорит она, не бойся. Мое тело сопротивляется, ноги не слушаются. Это похоже на игру, в которую я не хочу играть.

– Да подойди ты к краю, не упадешь. Я все время делаю так. Расправь руки, как орел.

– Нет, ветер очень сильный.

Она называет меня размазней, выступает вперед, стоит мгновение, потом приседает на корточки, но снова выпрямляется и балансирует на самом краю крыши.

Одно неверное движение.

И…

Внутри у меня раздается щелчок.

– Видишь, – говорит она, смеясь. – Ничего сложного. Для таких, как я, по крайней мере.

До меня доносится твой голос, сердитый, недовольный. ОНА ЖЕ СМЕЕТСЯ НАД ТОБОЙ, ЭННИ. ЭТО ПРОСТО БЕЗОБРАЗИЕ. НЕ СПУСКАЙ, НАКАЖИ ЕЕ. Нет, я не хочу ее наказывать. Я хочу уйти прочь, но вместо этого делаю шаг вперед. По позвоночнику вверх-вниз пробегает ток, я умерла после того, как тебя увели, я не знаю, кто я такая. ТЫ ЗНАЕШЬ, ЭННИ, ПРЕКРАСНО ЗНАЕШЬ, НУ, ДОКАЖИ МНЕ. Я делаю еще один шаг вперед, мои руки тянутся к ней, почти касаются ее, а она стоит на самом краю, и вдруг я смогу, я способна. На самое ужасное. Но она отскакивает назад, поворачивается ко мне, широко улыбается, на переднем зубе виден скол. Жуткое чувство вины охватывает меня, когда я вижу ее лицо.

– Эх ты, трусишка, – говорит она. – Ну, чем займемся теперь?

– Не знаю.

– Пошли обратно к воздухозаборнику, вдохнем еще коки.

– Хорошо.

Когда мы снова лежим на крыше, я спрашиваю у Морган, почему ей так нравится летать, почему она хочет походить на орла.

– Наверное, чтобы улететь отсюда. Куда-нибудь далеко.

– Однажды мне рассказали историю про девочку, которая так боялась, что молилась, чтобы у нее выросли орлиные крылья.

– Кого она боялась?

Того, кто рассказал ей эту историю.

– Ее преследовали, и она не могла ни уйти, ни убежать, как ни пыталась. Все равно она находила ее.

– Кто?

– Змея. Она дожидалась, пока девочка устанет бежать, упадет и уснет, и тут приползала.

– Змея – типа гадюки?

– Да.

– А почему змея охотилась за девочкой?

– На самом деле это была не змея, она только притворялась змеей.

– А кто же тогда?

– Человек. Он сказал девочке, что если она попробует убежать, то он все равно ее догонит. Найдет везде.

– Но как человек может превратиться в гадюку?

– Иногда человек на самом деле не то, кем его считают.

– А девочка убежала?

Нет, в той сказке, которую рассказала ты, мама.

– Не знаю.

– Почему не знаешь?

– Потому что девочка исчезла, никто ее не видел в последнее время, и змею тоже.

– Ты думаешь, змея все еще выслеживает девочку?

– Возможно.

Скорее всего.

– Здорово все-таки, что за мной не охотятся змеи.

– Да, повезло тебе.

– Ты, наверное, знаешь кучу историй?

– Да.

– Расскажи еще что-нибудь.

– В другой раз.

Я добилась, чего хотела, мы с Морган стали друзьями, но теперь мне страшно.

Одно неверное движение.

И…

Ты издевалась надо мной, в уме я слышала твои слова: НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЭННИ?

НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, КТО ТЫ ТАКАЯ?

11