Хорошая компания

Марго провела на площадках много «последних дней». Уход кого-то, кто был частью la famiglia[39], сопровождался определенным ритуалом. Неважно, кто уходил (разве что уходили со скандалом), все дурные чувства отбрасывались ради последней сцены. Чем дольше человек снимался – а Марго была в сериале с самого начала, – тем затейливее все проходило. Ради Марго – ее это по-настоящему тронуло – собралась огромная толпа, даже те актеры, которые сегодня не были задействованы на съемках. Зашли посмотреть двое режиссеров, которые больше не работали в сериале, но оказались на студии.

Ее последняя сцена была последней сценой доктора Кэт. Так бывало не всегда. Иногда последняя отснятая сцена никуда не годилась и не оправдывала ожиданий. Но сегодня доктор Кэт лежала в реанимации. Они оба с Чарльзом знают, что она не выкарабкается. Она говорит ему, что любит его; она просит, чтобы он позаботился об их детях. Вспоминает их первую встречу, тот первый день в коридоре. Как она взглянула на него и подумала: «Если я получу это, все в моей жизни пойдет хорошо. Я буду защищена». И как это оказалось правдой, и она ни о чем не жалеет. Бла-бла-бла. Долгий медленный выдох, краткое трепетание век, и ciao, доктор Кэт. Сцена была по-кедровски пошловатой, но они с Чарльзом не просто так столько лет работали вместе.

Пока Марго гримировали, она сидела и думала обо всех прошедших годах, о нелепых сюжетных линиях, о том, сколько раз они с Чарльзом ссорились и мирились. Думала о том вечере в самом начале, до того, как Чарльз ей рассказал о себе, когда они пошли выпивать, стремясь превратить возникшую между ними легкость во что-то большее. Был конец долгого съемочного дня, дня первого поцелуя Кэт и Чарльза. Он случился под дождем, конечно, все случалось под дождем, потому что Кедр был сочетанием Сиэтла и Портленда. В той сцене они ругались из-за возражений, высказанных Чарльзом, который поспорил с ней из-за лечения пациента, и ссора – как часто бывает на телевидении – превратилась в пожар, а пожар превратился в страсть, а страсть подтолкнула к поцелую. Как всегда на съемках у Бесс, репетиций не было, а они с Чарльзом только начинали узнавать друг друга. Сколько раз им пришлось переснимать сцену – раз десять?

Марго никогда бы не призналась в этом Дэвиду, но она так любила целоваться с другими актерами, если они хорошо целовались, а с Чарльзом ей повезло. Он был романтичен. У него было много женщин – и мужчин – до того, как он встретил Нейта и влюбился навсегда. Поцелуи с Чарльзом были чем-то совершенно противоположным поцелуям с Дэвидом, который был нежен и внимателен, нетороплив и хорош, но – поцелуи с Чарльзом были огонь. С Чарльзом они целовались, как в новых отношениях, когда никак не можешь насытиться, когда кажется, что съешь другого целиком. И в тот вечер, после десятка с лишним поцелуев на камеру, каждый из которых был лучше предыдущего, достовернее, горячее, они друг друга почувствовали. У них кружились головы, они пошли в бар, где из музыкального автомата заиграл Марвин Гей, и она схватила Чарльза за руку и повела на крошечный танцпол. Она чувствовала, что ей разрешено нечто, что на самом деле разрешено не было, все из-за того, как они провели день, воспламеняя друг друга. В тот вечер она поцеловала его по-настоящему, и он поцеловал ее в ответ, и они взяли вещи, пошли к машинам и продолжили целоваться. Он скользнул руками ей под блузку, и она была готова там и тогда, пока губы Чарльза касались ее соска, раздеться и трахнуться с ним. Она была так готова, ей было так одиноко. Они с Дэвидом понемножку возвращались к близости после инсульта, часто получалось хорошо, но всегда робко и почти никогда достаточно, а тут был Чарльз, такой красивый, он касался ее губами, и она чувствовала, что у него стоит, и все, чего ей хотелось, это чтобы кто-нибудь разорвал на ней блузку и трахнул до потери сознания на капоте ее машины, как возбужденный, отчаянный подросток.

Первым в тот вечер отстранился Чарльз. Он все остановил, сказал Марго, какая она красивая и, господи, какая сексуальная, но – но, но и но. Чарльз открыл дверцу машины, она села за руль, он прикоснулся ладонью к ее щеке и сказал:

– Увидимся завтра. Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, – ответила Марго, и они оба говорили всерьез, и оба понимали, какую любовь имеют в виду.

Любовь товарищей. На следующее утро Чарльз пришел к ней в трейлер и рассказал о Натаниэле. О том, как расстался с первой женой, как давно уже понял, что бисексуален, как ему страшно, что все узнают.

– Так прошлой ночью?.. – спросила она.

– Если бы я был не в отношениях? Если бы ты не была замужем?

Тогда он пожал плечами, в смысле «кто знает?». Позднее Марго была лишь благодарна, что не совершила очевиднейшую и глупейшую из ошибок – не переспала с партнером. Они уверенно прошли ту небольшую неровность на дороге. Во многих смыслах это их сблизило, а тот трепет взаимного притяжения, отголоски которого сохранились, помог им убедительнее играть пару.

Марго будет по нему скучать.