Хорошая жена (ЛП)

— Я отличная причина для того, что ты задумала. Даже еще лучше, потому что я неизлечима. Никто из вас не сможет обвинить себя, когда произойдет самое худшее. — она уронила недоеденный тост на тарелку. — Уходи, Фанни. Занимайся своими делами и держи все под контролем.

Я убрала поднос с ее колен.

— Сегодня утром звонил Роб.

— Ну и что? Я разговаривала с ним вчера.

— Он забыл напомнить, что в эти выходные день рождения Саши. Он хотел узнать, что ты собираешься делать.

Мэг уткнулась лицом в ладони.

— А что я могу сделать?

Я нагнулась, подняла с пола ее джемпер и брюки и положила на стул.

— Я сегодня занята. Увидимся позже.

— Это Роб во всем виноват, — пробормотала она. — Если бы он не развелся со мной, я бы не заболела.

Я покачала головой в смятении:

— Мэг, это ты его довела. Он полюбил Таню от отчаяния.

— Я больна, — категорически заявила она. — он должен был попытаться. Нельзя бросать больных людей.

— Разве я тебя бросила? — спросила я.

— Ты бы хотела. Будь честна.

Мы посмотрели друг на друга. Мэг первая отвела взгляд, но только потому, что считала себя победителем. Она знала, что я не смогу встать и выйти из комнаты. Я пересела на стул, зачерпнула ложкой банановое пюре и протянула ей.

— Поешь.

Улыбка появилась в уголке ее рта, но глаза обратились к бутылке в мусорной корзине, прежде чем она раздвинула губы.

Когда-то я мечтала о большом, щедром, суматошном доме, где дети ссорились и шумели в спальнях — двое, трое, даже четверо. И каждую ночь я бы обходила и пересчитывала их. «Это Милли», — говорила бы я, разглаживая нахмуренные брови. «Это Артур, — убирая палец изо рта. — А это… это разбойник Джейми».

Но большой семьи не получилось. Детей после Хлои больше не было. Мое тело тщилось и напрягалось, повинуясь моим стремлениям, но не могло сделать то, о чем я просила. Они преследовали меня, мои не рожденные дети. Те, маленькие теплые тела в спальных, которых так никогда и не будет. Иногда я слышу из голоса за окном моего уродливого дома.

— Я не против, — сказал однажды Уилл. — У нас есть Хлоя, этого достаточно. Мы заботимся о ней. Я забочусь о тебе, ты позаботишься обо мне, Фанни. Не грусти, пожалуйста.

— Ты не против? — переспросила я.

Он коснулся моей щеки.

— Я против одного. Я против того, что причиняет тебе боль.

Тем не менее, мой дом был полон, и мы были счастливы.

С рождением Хлои я с ужасом и ликованием окунулась в тайну неумирающей материнской любви. Потом к нам переехала Мэг; потом Саша после своего шестнадцатого дня рождения. Наши друзья женились и разводились, партийные работники сменяли друг друга, оставляя призрачный след в атмосфере дома, их голоса растворялись в общем журчании потока нашей жизни.

Глава 3

— Что-то случилось, Франческа?

Мой отец был единственным человеком, всегда называвшим меня полным именем, очень редко высказывающим критические замечания (которые иногда имели решающее значение), и всегда любившим меня.

— Не совсем.

Я подняла глаза от тарелки с грибным супом и сыром в столовой Эмбер-хауса. Он находился всего в пяти милях от нашего дома, и я отвоевывала для него время в своем еженедельнике по крайней мере раз в неделю.

Тиканье часов на буфете орехового дерева успокаивало, размытое отражение белых тарелок с синим рисунком приобретало глубину и неподвижность картины.

Электрический свет подчеркивал резкость черт в лице моего отца. Новые морщины? Его твидовый пиджак сидел на нем свободнее, чем я помнила. Он всегда был костлявым: всю свою неукротимую энергию он отдавал винному бизнесу и мне, своему единственному ребенку. Я не знаю, что он думал обо мне, потому что были вещи, о которых он никогда не говорил, но гордость синьора Баттиста своими изысканными винами была безмерной. Он был весьма уважаемым торговцем с неуклонно расширяющейся клиентурой, готовой настолько доверять отцу, чтобы брать вина у него, а не в супермаркете.

Я отрезала небольшой кусочек телятины в сливочном соусе.

— После экзаменов Хлои все войдет в свою колею.

Как я могла признать, что рубеж вот-вот будет перейден? Как женщина может смириться с тем, что ее дочь собирается уйти из дома? Как я могла утверждать, что однажды сделанный выбор больше не дает мне чувства уверенности и довольства, и я не могу подавить сомнений? Я заставила себя улыбнуться.

— Я в порядке, папа. Просто задумалась. И раз уж мы заговорили о проблемах, я думаю, тебе надо подобрать курс витаминов.

— Перестань суетиться, — сказал он счастливо.

Края штор, купленных Каро, бывшей подругой моего отца давно требовали ремонта, и я добавила их вместе с витаминами в мой незримый список дел.

Отец постучал пальцем по бутылке Le Pin Pomerol — самому нежному, самому роскошному из кларетов.

— Лучше подумай об этом. Его поставляет мне Рауль.

Рауль Вильнев был сыном одного из старейших бизнес-партнеров отца, хотя слово «бизнес» совсем не подходит для описания гармонии, в которой сливались торговля вином и образ жизни винодела. Рауль был другом. Он так же был моим первым любовником, но об этом я уже не вспоминала.