Хорошая жизнь

Двенадцать лет назад мы с Валюшей долго готовились ко дню рождения Влады. Влада хотела остаться ночевать в монастыре, чтобы в день рожденья исповедоваться и причаститься. Если она остается ночевать, мы лишаемся возможности заниматься подарками вечером. Кроме того, нам хотелось поздравить ее так, чтобы при этом не присутствовать. В течение недели мы заказывали шоферу Игуменьи то, что он должен привезти, выезжая в город. Так, постепенно, мы собирали для Влады подарки. Нерешенным оставался вопрос цветов, их невозможно было купить заранее. Влада совершенно точно заметила бы одну из нас с цветами. Она пристально наблюдала за нашим поведением. Ей, как и любому ребенку, было чрезвычайно интересно знать, что ей подарят. Но мы с Валюшей делали честные и простые лица. По разработанной схеме я ушла со службы на пять минут в уборную. По схеме Валя, не певшая на клиросе, должна была подойти к Владе и отвлечь ее внимание. Куда бы я ни выходила со службы, Влада всегда смотрела на меня из окна, поэтому я невозмутимо прошло мимо шофера Игуменьи, который настойчиво сигналил, давая понять, что нужно забрать цветы. Вошла в корпус, вышла через минуту, забрала цветы, отнесла к себе в келью и вернулась на службу. Тогда со службы ушла Валюша, зашла ко мне, взяла цветы и отнесла их в подвал. Не знаю, насколько это было законным, но Валюша положила цветы в ванну, где стирали облачение священников. Эта ванна стояла в отдельной комнате и запиралась на замок. Валя пользовалась служебным положением. За цветы мы были спокойны. За подарки тоже. Мы прекрасно понимали, что Влада совершенно непринужденно может войти в келью ко мне или к Валюше и так же непринужденно может открыть любой шкаф. Мы подстраховались от ее непринужденности, и оставили подарки рядом с ванной, в которой лежали розы. Сейчас, когда я вспоминаю о нашей возне с подарками, мне становится смешно. Конечно, мы не могли подарить Владе ничего, что стоило бы дорого. У нас почти не было денег. Наши подарки были очень простыми. Наверное, именно поэтому нам так хотелось помимо подарков создать атмосферу праздника. И мы создали праздник, который стал главным праздником в жизни каждой из нас.

После службы и вечерней трапезы Влада действительно зашла ко мне, чтобы обнаружить какие-нибудь признаки приготовления к ее дню рождения. Потом зашла к Валюше, но и там все было чисто. По-моему, Влада даже огорчилась. Она ночевала в келье для гостей, располагавшейся на первом этаже, через келью от моей, так что до двенадцати ночи Влада заходила ко мне еще несколько раз, в надежде застать врасплох. Я читала книгу, и всякий раз как она заходила, настойчиво предлагала ей отправиться спать. Когда Влада, наконец, закрылась у себя, мы с Валюшей еще раз проговорили все детали завтрашнего утреннего плана. План был не очень прост, но ведь никто из нас не хотел вручать подарки лично. По плану мне предстояло встать в пять утра, подняться на второй этаж к Вале и разбудить ее стуком в дверь. Затем вернуться к себе и надеть рясу для службы. Валюша должна была успеть умыться, одеться и ровно в полшестого, когда я пойду по коридору поднимать сестер отвратительным звоном колокола, выйти из кельи, чтобы разбудить Владу. Мы сомневались в том, что она проснется сама. По плану Влада должна была встать не позже половины шестого, и не позже пяти сорока пойти умываться. После этого у нас было ровно семь минут для того, чтобы занести подарки в келью для гостей, расставить их и успеть выйти из корпуса к чтению утренних молитв. Может быть, не семь минут, может, и десять, но мы ориентировались на семь с учетом форс-мажорных обстоятельств. В ту ночь я плохо спала, а Валя не спала вообще.