Хорошее соседство

Сколько раз Брэд пытался загнать шар в восемнадцать лунок под нависшими тучами, слушая вдалеке раскаты грома? Гольф, лето, юг; непогода неизбежна. Он начинал игру как можно раньше, чтобы успеть до дождя, поскольку штормы чаще случались ближе к вечеру. Однако к июлю кругооборот воздушных потоков нарушался по вине ночных гроз, и небо, все утро затянутое плотными кучево-дождевыми облаками, хмурилось и в любой момент грозило отправить игроков по домам.

Вот каким было положение Брэда в эту субботу. Позднее утро, шестнадцатый фервей[14]. Гром. Первые крупные капли. Пока Тони Эванс, окружной прокурор и в тот день единственный партнер Брэда, готовился к удару, Брэд запрокинул голову и посмотрел в небо.

– Думаю, нам повезет, – сказал он.

– Если только мне, – ответил Тони, – потому что ты отстаешь на четыре удара.

Тони, невысокий, крепко сбитый южанин, любитель кентуккского бурбона и кубинских сигар, никогда не обратил бы внимания на молодого Брэда, но теперь, когда он стал успешным человеком, изо всех сил набивался ему в друзья. Такая дружба укрепляла его шансы вновь стать прокурором округа на следующих выборах. Брэд же, в свою очередь, благодаря ему получил возможность общаться с другими влиятельными мужчинами, которые вращались в тех же кругах, что и Тони Эванс. Таков порядок вещей – во всяком случае, если ты белый и влиятельный, как оба этих человека.

Брэд лишь однажды проиграл Тони в гольф, и то отстав всего на один удар. Сегодня же он промазывал и промазывал, не мог справиться с простейшими паттами…[15] Он и работать стал хуже, медленнее принимать решения. Черт, вчера он провел пять минут у шкафа, выбирая между синей и черной рубашкой. Почему? Его внимание было рассеяно. Каждый раз, когда он видел Джунипер, его охватывало желание – не только сексуальное, но желание полностью обладать ей. Он чувствовал себя наркоманом в притоне, окруженным всеми видами наркотиков, но не имеющим ни цента. Он думал о ней целыми днями. И, ненавидя себя за слабость, мечтал, как сбежит с ней из дома и как они начнут новую жизнь в каком-нибудь экзотическом месте; он любил свои фантазии, в которых был молодым, сильным, сексуально активным, и его желала красивая женщина. Возможно, таким он мог бы стать в юности, если бы избавился от прыщей, накачал мышцы, нашел способ быстро получить много денег.

Брэд понимал, что должен испытывать такие чувства к Джулии, а не к ее дочери. Но что он мог поделать? Ему оставалось лишь держать себя под контролем, раз он не мог контролировать собственные мысли. Но как же они его отвлекали!

Гром прогремел уже совсем близко. Мужчины менее упертые, чем Брэд и Тони, уже покинули бы поле. Играй они, как обычно, вчетвером, двое других, руководители страховых агентств, достигшие успеха больше благодаря связям, чем личным качествам, давно бы испугались. Пара капель – и они уже начинали нервничать. Слабый дождик – их и след простыл.

Брэд стоял у гольфкара и смотрел, как Тони встает в позу и замахивается драйвером[16].

Вспышка и удар раздались одновременно. В следующую секунду Брэд уже лежал на земле, моргая, зажимая руками уши.

– Святая матерь Божья, – услышал он тихий голос Тони. Повернув голову, увидел, что его друг стоит на стартовой площадке. Тони уронил клюшку, метнулся к Брэду.

– Ты в порядке?

Брэду казалось, что он слышит голос Тони издалека или сквозь несколько подушек, которыми зажаты его уши. В барабанных перепонках пульсировало.

– Господи, совсем рядом! – Тони указал на дымившуюся верхушку сосны в двадцати ярдах от них. Брэд сел, потер уши ладонями, потряс головой. Ничего не помогало.

– Я что, оглох? – теперь уже собственный голос показался ему далеким.

– У меня тоже в ушах звенит. Все будет в порядке. Подожди немного, – слова Тони звучали увереннее, чем интонация.

Брэд поднялся, сел в гольфкар.

– Думаю, на сегодня хватит.

Понемногу слух вернулся, и еще примерно час Брэд и Тони провели в клубе, делясь впечатлениями с другими любителями гольфа. Они шутили. Они смеялись. Они пили. И в мозгу Брэда крутилась, петляла мысль – даже не мысль, а предчувствие, ощущение, знамение.

Этот удар молнии был зна́ком. Всю жизнь Брэда Господь испытывал его, проверял на прочность, тестировал, как он сам – системы климат-контроля в те далекие времена, когда вынужден был работать руками. Порой хватало одного только теста. Системы сбоили. Работали неисправно, совершали действия, противоположные тем, что от них требовались.

Брэд начал сомневаться в правильности своих поступков, особенно в том, что касалось Джунипер, а сомневаться было совсем не в его духе. Он сбился с пути. И вот к чему это привело: его едва не ударило молнией. Едва, но это многое значило.