Хорошее стало плохим (ЛП)

Точно так же, как я нуждалась в остром укусе крепких зубчатых зажимов на моих сосках, прикрепленных тонкой цепочкой к зловещему на вид зажиму, который Дэннер держал открытым в своих сильных пальцах прямо над моим набухшим клитором. У меня был его толстый член в моей киске, он растягивал меня и непрерывно гладил короткими толчками прямо над моей точкой G, а восхитительно тяжелая стальная пробка погрузилась глубоко в мою жадную задницу.

Он медленно продвигался вперед, его собственные зубы были сосредоточены, когда он раздвигал мою киску, сжимал мой клитор, пока он не качался с каждым ударом моего пульса, а затем он зажал его этим безобидным, порочным маленьким зажимом.

Я закричала, дергаясь так сильно, что ему пришлось удерживать меня и усердно работать, чтобы ввести свой член в мою сжимающуюся киску.

Я не была телом, я была электричеством, жужжащим против него, бьющимся, как ток.

— Да, — прохрипел мой грязный Дэннер, когда он потянулся, чтобы прокрутить пробку в моей заднице так, что я снова закричала, — Возьми все, Рози. Раскройся для меня, позволь мне почувствовать тебе на моем члене.

Оргазм пронзил меня, разрушая инфраструктуру моего тела, как циклон, скручивая мои мысли, пока они не растворились в ничто, разрывая ощущения на каждом дюйме моего тела, пока я не превратилась в обломки человеческого тела.

Я все еще кончала, когда он повернулся и вытащил пробку из моей задницы. Когда он схватил меня за ягодицы одной рукой, чтобы перевернуть меня на свои бедра, подставив его взгляду теплое кокосовое масло, размазанное по моей закрытой дырочке. Мини-оргазм взорвался в тумане первого, когда он провел пальцами там, двумя, затем тремя, двигаясь и извиваясь против горячих стенок моей задницы, пока я не начала корчиться, моя киска плакала на его коленях.

— Ты готова принять мой член, как моя хорошая чертова шлюшка? — спросил он меня, его голос был как лишний палец в моей заднице, наполняя меня его собственностью.

— Да, — выдохнула я, — Черт возьми, да.

— Хорошая девочка, — похвалил он, оставив меня пустой, ни в чем не цепляющейся, так жаждущей этого, что я стонала, стонала и стонала, пока не почувствовала обжигающее давление его смазанного члена у моего входа.

Одна из его рук нашла мое горло и крепко сжала, перекрывая мне лишь часть воздуха, усиливая каждый дюйм ощущений.

А затем он толкнул меня, не останавливаясь, пока его яйца не оказались прижатыми к моим ягодицам, его шершавые волосы в паху прижались к моей мокрой киске, слегка терлись о мой клитор, так что я знала, что он заставит меня кончить снова.

— О Боже, о Боже, о Боже, — бессвязно скандировала я, пока мое тело овладевало моим мозгом, превращая его в нечто низкое, языческое и такое чертовски жадное, что я не могла вздохнуть, не желая от него большего.

— Это тело принадлежит не Богу, — выдавил Дэннер, его лицо превратилось в великолепную маску абсолютного, почти болезненного желания, — Назови мое имя, пока я трахаю твою задницу.

— Лайн, — выдохнула я, и это слово было таким сладким в моем пересохшем рту, — Лайн.

— Ты хочешь большего, не так ли, моя жадная маленькая шлюшка? — он спросил.

Мне нравилось, как он называл меня своей шлюхой, своей распутницей. Как будто я была олицетворением всех его самых грязных фантазий, как будто только я могла дать ему его высшее плотское наслаждение.

Как будто знал, что я сделаю все, чтобы доставить ему удовольствие.

— Да, — сказала я ему, когда его толстый член пульсировал в моей заднице, а моя пустая киска изнывала, — Еще, пожалуйста, Лайн.

— Да, — протянул он горячо и низко, поднося руку не к моему горлу, а к моей мокрой киске.

Его пальцы играли со мной, размазывая соки от передней части моей киски к задней, как раз перед тем, как его горячий член наполнил меня. Это было чертовски жарко.

Я вздрогнула, когда оргазм начал подниматься по позвонкам на моей спине.

— Хочу, чтобы ты брала меня повсюду, чувствовала меня в каждом дюйме своего тела, в каждой грани твоей чертовски прекрасной души, — прорычал он, прежде чем сунуть пальцы в мою киску и наклониться, чтобы сомкнуть свой грабящий рот с моим, его рука все еще оказывала горячее давление на мое горло.

Я была переполнена болью, но мне хотелось большего.

Дэннер был мой Дом, был моим дилером, и он знал, что имеет власть над моим вечным пристрастием.

И это была не боль, и даже не удовольствие.