Хорошие люди

А ночью пришла Людмила. Узнала ее по шагам. Я напряглась, но голову с подушки не подняла, не повернулась. Она села на постель, нагнулась ко мне и поцеловала мой лысый затылок. Я вздрогнула, слышу и чувствую, как она плачет и гладит меня по голове. Дернулась, хотела убежать, а она зарыдала громко, завыла. Я ничего не поняла — и что со мной случилось? — только повернулась к ней и обняла, зарылась ей в колени и сама зарыдала в голос. Тут и девчонки проснулись, испугались, встали почему-то на кроватях, стоят неподвижно как истуканы и тоже плачут. Так мы и проплакали всей палатой. Если представить — кино да и только! В Голливуде так снимают: стоят девки в белых ночных сорочках вокруг двух обнявшихся дур и воют.

В это время обходил палаты старший вожатый Жора, заглянул, удивленный, и ехидно так:

— Людмила Петровна, это новый метод воспитания? Девчонки повернулись к нему и гневно в один голос:

— Пошел вон!

Так мы и не спали до утра.

* * *

Вечером следующего дня Роман отпросил меня с очередного дежурного мероприятия, предложив прогуляться. И мы ушли к реке. Какое блаженство после дневной изнурительной жары ощутить речную свежесть — дыши не надышишься! Особенно если рядом Рома, вроде и взрослый совсем парень, а по виду твой ровесник и понимает тебя с полуслова. Аделька говорит, что я в него влюбилась, и я злюсь на нее: Рома совсем не мой идеал, был бы он хоть чуточку смуглым… А с другой стороны, взять, например, Жору — загоревший качок, а ума с гулькин нос, как выяснилось. Влюбиться в такого не пожелаю даже Маринке. Эх, нет в мире совершенства!

Мы уселись на берегу — идиллия, — и Рома заговорил:

— За эти дни мы как-то сдружились с тобой, я тебе симпатизирую, поскольку ты хороший, искренний человек.

Я обалдела даже. Я — хороший человек? Да не старалась даже, напротив, наделала много гадких ошибок, за которые теперь стыдно.

— И мне захотелось объяснить вчерашнее недоразумение, чтобы ты ничего такого не думала обо мне и Людмиле… Людмиле Петровне. Ты зря наехала на нее. Во-первых, я не просил о покровительстве и помощи, а во-вторых…

— Ты влюбился в нее, — попыталась угадать я — хотя что там было угадывать.

— Это правда. Но сейчас не об этом, речь о Сагарматхе, это гора такая в Непале, высочайшая вершина мира, более распространенное название — Джомолунгма…

— Слышу о ней в третий раз и никак не пойму, при чем здесь эта долбаная гора?

— На этой «долбаной горе» погиб жених Людмилы, он был альпинистом.

— Прости, я не знала.

— И я не знал до вчерашнего дня. Несчастье случилось не так давно, весной, и Люда дала клятву верности любимому человеку.

— Раз человек уже умер и попал на небо, значит, нельзя его любить по-настоящему.

— Оттого что человек умер, его нельзя перестать любить, черт побери, особенно если он был лучше всех живых, понимаешь? Не тестируй меня, Юля, я знаю этот текст наизусть. Ой, прости, я хотел сказать — Джулия.

Я вздохнула:

— Да какая я Джулия, это так, маска, защита от тех, кто считает меня дрянной девчонкой. Тебе разрешается называть меня Юлей. Красивое имя, если разобраться.

Он улыбнулся.

— Спасибо за доверие.

— Да, доверие…

Тут я спохватилась:

— Вот дура!

— Что опять?

— Как же я виновата перед Людмилой! — Я вспомнила, как в первый же день обозвала ее «миссис», а она прикусила губу и стерпела.

— Ты ж не знала.

— Да, а эта тупорылая Тыковка все пищала: «Вы же не замужем, да?» Представляю, каково ей было…

— Я думаю, она не сердится на тебя, у нее доброе, отходчивое сердце. И любит детей, хочет посвятить жизнь педагогике.

«Бедная Людмила, — подумала я, — будет такая же несчастная, как Лия Васильевна, одинокая старая дева, а может, под старость заведет себе ребенка от какого-нибудь физрука. О, господи! Я и про Лию Васильевну-то ничего не знаю. Наверняка у нее собственная история, не менее трагичная. Вот встретимся с Лизкой, договоримся навестить ее».

— Рома, — спросила я, — а без чего мир был бы для тебя пуст?

— Ты же знаешь ответ — без любви.

— А что такое любовь?

— Любовь — это ответственность перед другим человеком. Если любишь, надо принимать его таким, какой он есть, прощать все его недостатки, помогать ему и добрым словом, и делом. Любить — значит доверять тому, кого любишь, не использовать чувства в корыстных интересах, а отдавать себя полностью любимой. Любовь стоит того, чтобы за нее бороться.

— Ты собираешься бороться за любовь Людмилы? После того, как она отвергла твои чувства, легко, словно просроченный йогурт? Поздравляю тебя: ты будешь несчастен, она тебя не любит.

— Она еще не знает своего сердца.

— Я тоже не знаю своего сердца, но я бы никогда не допустила, чтобы ты страдал.

— Юлька, ты брось это, кто тебе внушил такие мысли?

— Адель.

— Адель с разорванным сердцем? Она ошибается. Любовь — это когда без человека не можешь прожить и пяти минут. И это не предполагает физического присутствия.

Это когда каждую секунду думаешь о нем, восемь дней в неделю.

— Откуда ты знаешь?

— Это знают все, кто умеет любить.

— Как ты хорошо сказал. А можно, я буду писать тебе, звонить, приходить иногда? Ведь за любовь надо бороться?