Хорошие собаки до Южного полюса не добираются

– Да, муниципалитет. Они сейчас закрывают несколько библиотек в городе, и наша, к сожалению, тоже попала в этот список.

Восемьдесят восьмой:

– А что же с вами будет?

– О, за меня не беспокойтесь. Библиотекарю работу найти несложно, причем с хорошей зарплатой, лучше, чем здесь. В последнее время столько вакансий в негосударственных библиотеках, что выбрать есть из чего, но больше всего мне хотелось бы работать в Центральной библиотеке.

Говорила в основном фру Торкильдсен. Да как говорила! На моей памяти она еще ни разу не разглагольствовала с таким пылом и страстью. Библиотекарь слушала, задавала вопросы – когда успевала вставить слово – и тоже рассказывала коротенькие истории, более емкие и содержательные, чем у фру Торкильдсен. Фру Торкильдсен выспрашивала и докапывалась. Когда ей кто-то нравится, она превращается в настоящего психологического каннибала.

– Мы хотели бы почитать про путешествие Руаля Амундсена на Южный полюс, – сказала наконец фру Торкильдсен.

– И про собак, – добавил я.

– И про собак, – согласилась фру Торкильдсен.

– Путешествие на Южный полюс… – повторила Библиотекарь, – так, поищем… – И ее пальцы забегали по клавишам.

Просто потрясающе, чего человек способен добиться с помощью пальцев. Пальцы Библиотекаря умеют искать книгу, которую ищет фру Торкильдсен, – и это при том, что фру Торкильдсен сама не знает, что именно она ищет.

– Про Руаля Амундсена и Южный полюс здесь много чего есть… очень много, – проговорила Библиотекарь, не сводя глаз с монитора, – вот только именно про собак я ничего не нахожу… Самая ранняя – «Южный полюс» Амундсена. Впервые издана в тысяча девятьсот двенадцатом году. Наверное, старовата, да?

– Нет-нет, – возразила фру Торкильдсен, – почему бы не познакомиться поближе с самим героем, а, Шлёпик? Что скажешь?

Я не ответил. Фру Торкильдсен с ее социальным лицемерием я насквозь вижу: плевать она хотела на мое мнение, а интересуется лишь для вида.

– У вас есть читательский абонемент? – спросила Библиотекарь.

На этом вопросе фру Торкильдсен словно бы сломалась. Со стороны могло показаться, будто она не совсем здорова, однако на самом деле она всего лишь смеялась своим библиотекарским смехом – едва слышный, он находит свое воплощение не в звуке, а в мелкой дрожи, которая вот-вот завладеет всем ее некрупным телом. Фру Торкильдсен, содрогаясь от смеха, наклонилась вперед, как будто мучимая болью, но на самом деле так проявлять свою радость она научилась, проработав долгие годы в Библиотеке. Что-то вроде профессионального заболевания.

– Об этом я как-то и не подумала! – все же выдала она, всхлипывая, – нет, абонемента у меня нет, это точно. Придется завести.

Библиотекарша тоже рассмеялась. Значит, все в порядке.

Дальше Библиотекарша задавала фру Торкильдсен вопросы, и беседа их была так густо сдобрена цифрами, что захоти собака заиметь абонемент – и ей ни в жизнь не справиться. А потом дело было сделано и настало время возвращаться домой.

«Ну вот, половину уже осилили, – подумал я, – молодцы».

Однако у фру Торкильдсен планы были другие. Впрочем, нет. Никаких планов у нее не было, зато фру Торкильдсен раз в жизни решила действовать внезапно. Я это понял, потому что она уже было поставила ногу на ступеньку и собралась сделать один из множества шажков по пути к Дому, когда вдруг замерла и, что-то про себя решив, сказала мне:

– Знаешь, Шлёпик, зайду-ка я, пожалуй, в «Кружечку», угощусь бутербродом с ветчиной, да и пива заодно возьму.

– А собак в «Кружечку» пускают? – спросил я, хотя ответ и так знал.

Фру Торкильдсен покачала головой:

– Думаю, вряд ли.

– Ну тогда и вам туда не надо, – решил я, – пойдем домой. Доктор Пилл нам сегодня наверняка что-нибудь интересненькое приготовил. Может, даже того дедушку-педофила покажут – вам он еще понравился, помните?

– Нет! – заявила фру Торкильдсен с упрямством одновременно неожиданным, интересным и пугающим. – Я хочу бутерброд с ветчиной и стакан пива. А ты, Шлёпик, подождешь тут меня с полчасика, ничего с тобой не сделается. К тому же никакой он не педофил. Это падчерица выдумала, чтоб отомстить ему за то, что он бросил ее мать и влюбился в другую.

Я собственным ушам не поверил. Я терпеливо дожидаюсь, пока она охотится, то есть трудится на благо нашей с ней крохотной ячейки общества. Борется за существование. Да, с моей стороны это немалая жертва, но без нее наша жизнь невозможна, таков уговор. А вот о чем мы не договаривались – это что фру Торкильдсен меня привяжет и, хлопнув у меня перед мордой дверью, пойдет в одиночестве жевать бутерброды с ветчиной. Я дар речи потерял. Но она уже покинула меня.