Хороший отец

Потом, на выходе, я поймал свое отражение в зеркале. Небрит. С последней стрижки прошло почти три месяца, и, хотя на мне было новое пальто и ботинки, вид у них грубый и дешевый. В общем, я выглядел неприглядно и, на собственный взгляд, не внушал доверия. Неудивительно, что она не захотела показываться со мной на людях.

Я вернулся в мотель, злясь на себя, что так все запустил. На заправке у мотеля купил бритву и какие-то ножницы. Сразу, как вернулся в номер, принял душ – очень горячий, кожа покраснела, – потом постелил на пол ванной полотенце и подстригся, стараясь одинаково подровнять с обеих сторон. Потом вспенил мыло на лице и побрился. Нельзя так себя запускать в смысле внешности. Когда проведешь побольше времени в одиночестве, забываешь о наружности, о том, каким тебя видят другие. Мне меньше всего хотелось бы стать маргиналом, психом с прической под Христа, завидя которого, люди переходят на другую сторону улицы.

6 декабря 20..

Эта ночь была самой одинокой на моей памяти. Погода на этой неделе реально ограничивала свободу моего передвижения по городу. Снег сегодня шел так густо, что я выходил из номера только до вестибюля – купить еды в автомате. Я сыт по горло дешевой пищей и телевизором. Когда солнце село, я лег на кровать, лицо еще горело от дешевого лосьона, купленного на заправке. Я пытался вспомнить лица знакомых.

Что-то со мной происходит. Но что?

Я стал думать об офисе – ЕГО офисе с высокими потолками и окнами-витражами, как в церкви. Они будто внушают, что ОН – не просто человек. ОН – сенатор Золотого штата. Золотой мальчик из Золотого штата.

Поздно ночью я поужинал крендельками с арахисовым маслом. Лежал на комковатой постели в свете телеэкрана, сам как комок. Мысли не умещались в голове.

Зачем я сюда приехал? Зачем мне что-то делать? Человек один в темноте понемногу испаряется.

(Прим. редактора: далее несколько страниц вырваны из дневника)

15 декабря 20..

Неделя была трудная. За первым бураном последовал еще один, и снег на несколько дней запер меня в мотеле. Честно говоря, не помню, на сколько. В четверг я одолжил у портье лопату и откопал свою машину, но, когда повернул ключ, зажигание не сработало. Механик сказал, что дело в аккумуляторе, и что новый обойдется мне в двести долларов. При этом улыбался так, словно я был большим бутербродом, а он неделю не ел.

Как только дороги расчистили, я поймал машину до города. Новые ботинки оказались не такими непромокаемыми, как я думал, и к полудню у меня адски болели пальцы на правой ноге.

В Остине я хитростью нашел адрес ЕГО дома – в файле переписки на рабочем столе Уолтера. Автобус останавливается в нескольких кварталах от него, и я поехал автобусом, съев на обед чили. Когда принесли порцию, я сообразил, что это первая настоящая еда чуть не за две недели. От запаха мяса и томата у меня голова пошла кругом.

Я сперва съел все одним махом, а затем пошел в туалет и все стошнил, в горле и в носу остался запах томата. Когда возвращался за стол, меня шатало. Официантка спросила, не хочу ли я еще чего-нибудь. Я отказался и, пока она ходила за счетом, съел три пакетика соли, оставленные кем-то на соседнем столе.

В зимние месяцы в Хелене штата Монтана почти нет уличного движения. Выходя из автобуса в дорогом районе, где жил ОН, я придумывал оправдания на случай, если остановит полиция или проявят любопытство соседи.

Испортившаяся машина подошла бы. Или меня накануне привезла сюда девушка, а теперь я возвращался к бару, где оставил машину. Я приличный молодой человек, все зубы на месте, и хотя я давно не стригся, но волосы подровнял, и выглядели они неплохо. Я бы улыбался, рассказывая копу эту ложь, словно говоря: «Знаете, как это бывает. Девушке не терпелось, мы оба выпили, и я не раздумывал». А потом, подмигнув: «Хотя, по-моему, невелика цена за ночь на небесах – пройтись милю-другую по морозу».

Он живет на Хххх (прим. редактора: название улицы вычеркнуто). Удача – или судьба – были на моей стороне, потому что ЕГО жена Рэйчел и дети Нил и Нора как раз выходили из дома, когда я прошел мимо. Агенты Секретной службы проводили их к большому черному внедорожнику.

На Рэйчел была длинная черная куртка и джинсы. И на голове шерстяная шапочка. Нил был с ранцем и нес в руках игрушечные фигурки. Мое внимание, когда я вывернул из-за угла, прежде всего, привлек смех малышки. Я увидел, как Нора слепила снежок и запустила им в брата, который увернулся и тоже нагнулся за снегом.

Рэйчел побранила детей, но не слишком строго. Я издалека не разбирал слов, но язык тела о многом говорит.

Когда я подошел, агент оглядел меня с головы до пят. Я видел, как он оценивает уровень угрозы и сравнивает меня с устаревшим списком подозреваемых (вероятно, вбитым в голову в академии). Рэйчел в этот момент тоже подняла голову и увидела меня, а я поднял руку и помахал ей.