Хороший плохой босс

– Что? – растерянно прошептала она в трубку, а я напрягся. Очевидно, произошло что-то ужасное, потому что Катя начала оседать прямо на пол, и я успел перекатиться через кровать и подхватить ее в последний момент. Как бы не был зол и не ревновал, даже я заволновался.

– Как?! Как это случилось? – прокричала она, срывая связки. С силой прижимаю ее к себе, давая понять, что она не одна, что я рядом. Слезы струятся по ее щекам, заливая мою грудь, но она их не замечает, внимательно слушая чью-то сбивчивую речь на том конце провода.

– Я вылетаю, – коротко бросает Катя, вырываясь из моих объятий, отключая телефон.

– Что случилось?

Но, кажется, моя женщина не слышит и совершенно не замечает меня. Она судорожно, трясущимися руками собирает вещи, потом с силой бросает их на пол и идет к шкафу, резко распахивая дверь.

– Катя! – требую внимания к себе. Ноль эмоций, она продолжает всхлипывать и трястись, но при этом не оставляет попыток запихнуть вещи в чемодан, кажется, совершенно не замечая, что они не желают туда укладываться.

Хватаю ее за плечи, резко разворачивая к себе, и слегка трясу, чтобы привести в чувство:

– Ты можешь объяснить, что случилось?!

Но ее реакция меня не только пугает, но и озадачивает. Из стеклянных, ничего не видящих ее глаза становятся злыми, даже яростными, и она со всей силы ударяет меня кулачками в грудь, крича при этом слова, от которых все сжимается внутри:

– Это все ты! Все из-за тебя!! Это случилось из-за тебя! – кричит Катя, теряя контроль. Я ничего не понимаю из того что она произносит, хоть мне и больно слышать это, но умом понимаю, что поговорим и разберемся мы потом. Сейчас надо успокоить Катюшу и решить проблему. Судя по ее реакции, случилось что-то серьезное.

– Катя, успокойся. От того, что ты истеришь, проблема не решится.

Слава богу, она берет себя в руки и мгновенно перестает плакать.

– Отпусти, мне надо собраться. Я улетаю.

– Жди меня внизу. Встречаемся через десять минут в холле.

– Зачем? Ты не слышишь меня? Я улетаю назад, в Россию, – произносит она холодным и отстраненным тоном, словно перечисляет список покупок в магазине.

– Я тебя прекрасно слышу и повторяю: назад, в Россию, мы полетим вдвоем. И только вдвоем. Не трать наше время, – произношу жестко, слегка повышая тон, чтобы придать весомость своим словам, – мы полетим вместе, одну я тебя в таком состоянии не отпущу. Я все сказал, – разворачиваюсь и выхожу из номера, чтобы у моей женщины не было соблазна спорить со мной.

Ровно через десять минут спускаюсь в холл, по пути обдумывая пути решения проблемы, если Катя все же не послушалась и уехала без меня. Но к моему удивлению и радости она стоит в холле и покорно стоит, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Поехали, такси ждет у входа, – бросаю, выхватывая ее сумку из рук.

В машине достаю телефон и набираю Вячеслава. Мне надо отдать распоряжения по поводу сделки, она все же важна для моей, вернее, уже нашей компании, и я потратил на переговоры много времени и сил.

– Да! – коротко отвечает партнер.

– Вячеслав, я улетаю, чехи остаются на тебе.

– Что?! Какого хрена, Марк?! Завтра финальные переговоры и подписание контракта!

– Я прекрасно помню, – цежу сквозь зубы, заводясь от такого тона партнера. – Прекрати визжать и будь мужиком. Завтра ты представляешь интересы компании. Наша позиция тебе известна и досконально изучена, просто отстаивай ее и ни на что не ведись.

– Хорошо, я переговорю завтра с Катей перед встречей еще раз, – недовольно соглашается Вячеслав, тяжело вздохнув.

– Не получится. Катя летит со мной.

В трубке повисает пауза. Нехорошая такая пауза. Но мне плевать. Я не должен отчитываться перед партнером в этих вещах.

– Что происходит, Марк?

– Возникли форс-мажорные обстоятельства. Нам пришлось срочно улететь.

– И что же произошло? – Вячеслав произносит это таким тоном, что, кажется, будь я рядом, разорвал бы меня на части.

– Это личное. Тебя не касается. В общем, не подведи нас завтра. До связи.

Я сбрасываю вызов и перевожу взгляд на Катю. Она не здесь, не со мной. Ее мысли где-то далеко отсюда и, судя по не прекращающимся слезам, очень безрадостные.

Я хочу ее поддержать, показать, что она не может рассчитывать на меня. Но банально не знаю, как. Так сложилась жизнь, что это умение мне ни разу не пригодилось. Тот мир, в котором я вырос и живу до сих пор, не терпит жалости и послаблений, он очень жесток. Поэтому я поступаю на чистых инстинктах – просто притягиваю Катю в свои объятия и молча обнимаю. Думаю, она поймет меня без слов.

В аэропорту усаживаю свою женщину в зале ожидания и опускаюсь на корточки перед ней, медленно произнося, словно объясняю прописные истины ребенку:

– Посиди здесь, я схожу к кассам и куплю нам билеты, хорошо?

Она никак не реагирует, смотря куда-то сквозь меня, словно я – пустое место. Состояние Кати пугает меня все больше и больше. Неужели случилось что-то непоправимое? Но сейчас не время для расспросов. Буду решать проблемы постепенно.