Хороший плохой босс

– У отца случился инсульт. Мне пришлось, – повторяю с нажимом. Как будто что-то пытаюсь доказать. В чем-то убедить. Потому что мне важно, чтобы Катя меня поняла!

– Соболезную, – произносит таким равнодушным тоном, что я безошибочно понимаю – ей нихера не жаль.

Я едва успел припарковаться и заглушить мотор, а Катя уже выскочила из машины и понеслась ко входу в больницу, даже не закрыв дверь. Я понимаю ее. Если бы это произошло с моим ребенком…наверно, я вел бы себя также.

В коридоре, возле дверей реанимации, сидят мужчина и женщина в возрасте. Судя по схожим чертам и тому, как они бросились ей навстречу, это ее родители.

– Катюша, родная, прости меня, я сама не понимаю, как так получилось…Отец позвонил, я отвлеклась, чтобы достать телефон, а потом уже слышу визг тормозов…Господи, что же сейчас будет…– сбивчиво тараторит женщина, судорожно цепляясь за Катю, размазывая слезы по щекам.

Моя женщина плачет, ее снова неконтролируемо трясет, но при этом успокаивает мать. Но то, каким тоном она произносит слова утешения, свидетельствует о том, что она сама не верит в то, что говорит:

– Мама, сядь… пожалуйста, успокойся… у тебя давление… будем надеяться на лучшее…Господь не может отобрать моего мальчика…Не может…Он –единственный…

– Что говорят врачи? – спрашиваю у ее отца, не в силах больше смотреть на то, как страдает моя Катюша. Но подойти к ней сейчас не самая лучшая идея. Особенно, если учесть, что она считает почему-то меня виноватым в произошедшей беде.

– Пока ничего толкового, сказали ждать. Вы с работы Кати? – неожиданно спрашивает, осматривая меня внимательным и цепким взглядом. Он довольно высок, у него прямая, ровная и гордая осанка, умудренный жизнью строгий взгляд, под которым мне, тому, кто не знает, что такое смущение и неловкость, хочется стать меньше ростом, и вообще почему-то не по себе. Но я собираюсь и максимально спокойно и уверенно отвечаю:

– Да, мы коллеги. Марк, – протягиваю ладонь для рукопожатия. Мужчина тут же, без заминки, ее пожимает, сверля при этом меня своим строгим взглядом:

– Иван Васильевич.

– Пойду, попробую что-то узнать, – произношу погромче, чтобы Катя могла меня услышать. Она провожает меня взглядом, в котором запросто читаются мольба и боль. И хочется перевернуть землю вверх дном, лишь бы она больше никогда не смотрела на меня так.

Глава 29 Марк

Медицинский персонал разводит руками, не предоставляя мне никаких данных. Все, что в силах врачей, они делают. Нам сейчас нужно только ждать. Скрипнув зубами от бессилия, возвращаюсь к Кате. Хотя бы поддержу, как сумею.

Но когда я подошел, двери реанимации распахнулись, и оттуда вышел уставший врач.

– Вы родственники мальчика?

– Да, – отвечает Катя дрожащим голосом, заламывая руки так сильно, что еще чуть-чуть и сломает. Не могу больше на это смотреть, подхожу и молча беру ее за руку, переплетая наши пальцы. Она бросает на меня благодарный мимолетный взгляд и снова смотрит с надеждой на доктора. – Как он? Никита, он…будет жить?

– Мальчик в порядке. Легкое сотрясение, но непростой перелом руки, пришлось сделать операцию. Но угрозы жизни и здоровью нет.

Услышав слова доктора, Катя закрывает ладонями лицо и плачет. Ее опущенные и вздрагивающие плечи, сдавленные рыдания и слова благодарности, которые она повторяет, как заведенная, – рвут мне душу в хлам, и я, не выдержав, резко притягиваю к груди и обнимаю двумя руками и прижимаю так крепко, как будто хочу обнять ее всю целиком.

– К нему можно? – коротко спрашивает Иван Васильевич, потому что у мамы Кати самая настоящая истерика.

– Нет, сейчас он спит под действием обезболивающего и снотворного, и до утра вам здесь делать нечего. Поезжайте домой, вам позвонят. Извините, мне нужно идти, – и уставший врач, кивнув на прощание, уходит по коридору в сторону ординаторской.

После недолгих споров нам удалось отправить родителей Кати домой отдыхать, потому что, как бы они не храбрились, даже ее отец, что держался все это время молодцом, выглядел не лучшим образом.

– Катюш, пойдем, я отвезу тебя домой, – мягко тяну ее за руку, пытаясь поставить на ноги. Но эта упрямица вырывает ладонь и садится обратно на стул.

– Я никуда не поеду. Я должна быть рядом с сыном. Ты езжай, спасибо, что помог и…поддержал. Я не знаю, как справилась бы со всем этим одна, – тихо и смущенно добавляет она, отведя взгляд в сторону.

– Справилась бы! Ты очень сильная, Катя. Но даже железным леди иногда надо спать и отдыхать. А еще тебе нужно привести себя в порядок. Не стоит своим видом пугать ребенка, ему сейчас нужна спокойная мама и положительные эмоции.

– Я плохо выгляжу? – спрашивает растерянно моя Катюша, подняв на меня грустный и усталый взгляд.

– А как сама думаешь? Ты ревела несколько часов, перед этим я хорошенько…растрепал твои волосы, одежда мятая, глаза безумные…ты точно хочешь в таком виде к ребенку, который несколько часов назад пережил стресс в виде аварии и операции?

Она закусывает губу в раздумьях. Видно, что она разрывается между остаться или все же поехать домой, как я советую. И все же она выбирает второе.