Хорошим людям - доброе утро

Я сел. Он взял расческу и ножницы и начал меня стричь. Расчесал мои волосы на пробор и смазал какой-то жидкостью. Потом я надел новый костюм.

- И вот это, - сказал отец Антанас. Он протянул мне большие роговые очки. - Миколас, иди сюда.

Миколас вошел в комнату, посмотрел на меня и сказал:

- Добрый день.

Отец Антанас усмехнулся.

- Ты не узнал нашего Пятраса. Наш Пятрас, наконец, приедет завтра утром из Алитуса. А то Марта каждый день спрашивает: «Отец мой, как вы справляетесь по хозяйству?» Завтра утром мы все трое пойдем в костел. И ты, Пятрас, так же, как Миколас, будешь служить в костеле воскресные мессы.

- Я не пойду в костел, - сказал я.

- Это глупо, Пятрас. Ты упрямый мальчишка! Если ты не пойдешь в костел, тебе придется уйти из дома, тебя поймают и отправят в Германию.

Отец Антанас вышел.

- Ну, зачем ты с ним споришь? - спросил Миколас. -Он ведь ничего плохого тебе не хочет сделать.

- Знаю,-ответил я. - Но все равно мне плохо. Там война, там все наши. И бог мне надоел: да хранит вас бог, да поможет вам бог! А где он, ваш бог? Почему он никому не помогает, если он справедливый?

- Он везде, - сказал Миколас.-А может быть, и нигде.

- Конечно, нигде, - сказал я. И тут я заметил, что отец Антанас стоит у дверей. Он слышал мои слова.

На другой день к нам пришла Марта.

- А, Марта, заходите, - сказал отец Антанас. - Вот мой племянник Пятрас. Он приехал из Алитуса.

Марта была высокая, костлявая, беловолосая женщина. Она внимательно посмотрела на меня:

- Немного похож на господина священника, так похож, что кажется, будто я его уже где-то видела.

- Идите, мальчики, на улицу, сейчас пойдем в костел, - сказал священник.

Когда мы проходили мимо Марты, она проводила нас долгим взглядом:

- Миколас похудел и вырос. Дети быстро растут в трудное время.

Мы шли в костел. Навстречу нам попадались гестаповские офицеры. А я шел и плевал на них. Всунул руки в карманы и посвистывал свою любимую песенку: «С утра сидит на озере любитель-рыболов».

- Вынь руки из карманов и прекрати этот свист, - сказал отец Антанас. - Посмотри на Миколаса.

У Миколаса был ужасно приличный вид. Он совсем не походил на наших мальчишек. Я подумал, что я похож на него, и мне стало противно. Но руки из карманов я вытащил и перестал свистеть. Глупо было из-за этого попадаться гестаповцам.

Когда мы проходили мимо нашего дома, я заглянул в окна. Наши окна, и даже наши занавески на окнах, но у подъезда - черный открытый «Мерседес», с красными кожаными сиденьями, и часовой, с автоматом и в каске.

- Здесь живет сам начальник гестапо, оберштурмфюрер Ремер, - пояснил отец Антанас. - Этот дом теперь знают все.

Второй раз у меня гулко забилось сердце, когда на пороге булочной Лаунайтиса появилась Ирена.

- Доброе утро, отец мой, - сказал она. - О! Теперь у вас уже два мальчика?

- Доброе утро, Ирена. Это племянник, приехал из Алитуса погостить, чтобы Миколасу было повеселее.

Я посмотрел на нее, и мне стало ужасно обидно, что она такая красивая.

- Жалко, что она такая красивая, - сказал я. - Была бы уродина…

- Пошли, - ответил Миколас. - А то еще присмотрится к тебе, узнает и донесет своим офицерам.

- Все не так легко, - заметил отец Антанас. - Я думал, будет проще. С этого дня, Пятрас, ты должен все время находиться с Миколасом. Нужно, чтобы к тебе привыкли. Ты не забыл, что будешь делать в костеле?

«Отец Антанас должен бояться больше, чем я. Если меня узнают, его сразу посадят в гестапо, - подумал я. - И Миколасу тоже не сладко придется».

- Нет, дядя.

Я первый раз назвал его дядей без посторонних. Но он мне нравился, если забыть про всех его святых и богов. Он был смелый и очень выдержанный. У него была просто железная воля. Он никогда не терялся.

Видно, я сказал слово «дядя» как-то по-особенному, потому что отец Антанас одну секунду помолчал, затем ответил:

- Хорошо, мой мальчик. Не волнуйся, все будет хорошо.

Когда все встали на колени и начали молиться, я тоже опустился на колени. Я смотрел в спину отца Антанаса, слушал органную музыку, которая звучала где-то под высокими сводами костела, и думал про своих. Я думал про папу: «Где он сейчас? Стоит в окопе или идет в атаку, а кругом солдаты подпрыгивают и падают, а он идет и идет». Я думал про маму и Олю, и никак не мог себе представить, как они могут без меня жить. Никак.

- Вставай, - прошептал Миколас.

Я встал. Мы все трое повернулись лицами к залу. Отец Антанас стал читать молитву.

Люди молились. Они опустили головы и молились. Все. Я вспомнил слова отца Антанаса, что каждый, когда молится, просит бога о помощи в горе и благодарит за радость. Я посмотрел на лица этих людей:.они все просили о помощи.

- Отец Антанас, - сказал я после службы, - а если бог им не пошлет помощь, что тогда?

- Тогда они смирятся и будут ждать.

- А мой папа говорил, что надо надеяться на себя.

- Твой отец был неправ; все равно бог сделает, что ему угодно. Никто не хотел, чтобы пришли германцы. А они пришли.

- Лучше было бы, если бы вы подняли восстание, чем ждать и просить помощи у бога.