Хорошим людям - доброе утро

Они поднимались в гору по той самой дороге, где только что провезли их отца на самодельных санях. Ника ступал в следы от полозьев. Он ступал и вспоминал, как было страшно ждать, пока прилетит врач.

В аппаратной Ника включил коротковолновый передатчик, тот самый, по которому папа сообщал метеосводки. В передатчике зашуршало.

- Лампы нагрелись,- сказала Валя. - Включай прием.

- Мокуль, Мокуль, - услыхали Ника и Валя. - Как Гатов? Как Гатов? Перехожу на прием. Перехожу на прием.

- Гатов вылетел, Гатов вылетел. - Больше Ника не знал, что говорить, и перешел снова на прием. Но те тоже молчали, и на их волну стала прорываться музыка. Играли на электророяле, и звук был похож на стеклянный звон.

Через час Ника включил приемник и услыхал:

- Всем, всем! Самолет номер 14567 идет санитарным рейсом Москву. Всем, всем. Самолет 14567 идет санитарным рейсом Москву. Пропускать немедленно!

Потом прорвался более сильный и близкий голос:

- Мокуль, Мокуль! Николай, мама просила передать тебе м Вале, что она вылетела в Москву. Завтра к вам вернется Петров. Перехожу на прием. Перехожу на прием.

Ника почему-то представил маму, которая все время смотрит на папу, а тот лежит с закрытыми глазами. Он сказал:

- У нас все хорошо.

- Почему ты так мало разговариваешь? - спросила Валя. - Тебя неинтересно слушать.

*

- Ну, как? - спросил доктор Самсонов у дежурной сестры. - Нового ничего?

- Летит. Говорят, будет через два часа.

- Может быть, мне приехать?

- Сейчас я спрошу дежурного врача.

Самсонов ждал у телефона. Он хотел, чтобы быстрее наступил час операции. Не любил ждать.

Но сестра сказала:

- Доктор Самсонов, в вашем распоряжении еще час.

Он ничего не ответил и стал медленно собираться. В квартире спали, и он осторожно открыл дверь, чтобы не разбудить соседей. От дома до института было всего минут двадцать ходьбы.

Самсонов шел и считал, во сколько раз быстрее самолет приближается к Москве, чем он - к институту. За двадцать минут самолет пролетает километров двести. А он пройдет два. В сто раз медленнее. Он сделает шаг, а самолет пролетит сто его шагов. За штурвалом летчик. Крепкий парень. Они все крепкие парни. А в самолете лежит тяжело раненный человек. Молодой он или старый?

«Боже мой, - подумал Самсонов. - Ну, чего волноваться? Операцию на сердце делаю не первый раз. А этот метеоролог совсем ему незнаком. Другое дело Рита. Она как родная Столько времени пролежала в институте до операции. А этот, этот неизвестный человек…»

Самсонов снял в раздевалке пальто, взял халат, белую шапочку и поднялся на третий этаж. В предоперационной комнате горел яркий свет. Хирургическая сестра кипятила инструменты для операции.

Пришли врачи-анестезиологи. Они стали проверять свою аппаратуру.

*

«Всем, всем! Самолет номер 14567 идет санитарным рейсом Москву. Всем, всем. Самолет номер 14567 идет санитарным рейсом Москву. Пропускать немедленно».

Ника каждые десять минут включал передатчик и слушал. Валя уже давно спала, а он слушал. Потом позывные прекратились. «Долетел», - подумал Ника. Он хотел представить, как сейчас папу везут по Москве в больницу, но у него ничего не получилось. Москва была далеко, и он там никогда не был. И в больнице он ни разу в жизни не был.

- Мокуль, Мокуль. Папа долетел до Москвы. Как вы там? Перехожу на прием.

- Мы хорошо. Валя спит. Погода испортилась. Буран. Когда папе будут делать операцию? Перехожу на прием.

- Операция будет завтра. Не волнуйся. Ложись спать.

*

Когда привезли раненого, Самсонов снова пришел в операционную. Он был такой громадный, этот метеоролог, что ноги его свисали с операционного стола. Самсонов это заметил еще издали, в открытую дверь. А когда подошел вплотную к столу, увидал красивого мужчину с черной короткой бородой и почти белыми губами.

Самсонов осмотрел рану. Метеоролог был ранен, видно, в левый сердечный желудочек. Произошел несчастный случай на охоте.

- Операция начнется через десять минут, - сказал Самсонов. - Готовьте больного. - Он стал мыть руки и почувствовал, как у него от напряжения дрожат пальцы.

Сестра подала марлевую салфетку со спиртом. Он протер руки, просушил их, и сестра натянула ему перчатки, посыпанные тальком. Ассистенты уже смазали область операции йодом.

Самсонов прощупал сердце. Оно билось под его пальцами неровными толчками. Толчки отдавались ему в руку и сталкивались с толчками его сердца.

Анестезиолог нажал несколько раз на специальный мешок с наркотической смесью. Через трубку, которую больной держал во рту, эта смесь попала в легкие. Больной уснул.

Прошел час. Руки давно перестали дрожать. Самсонов работал быстро и уверенно. Он вскрыл сердечную сумку. Сердце стукало ему в пальцы, а он осторожно, приноравливаясь к его ритму, пробирался к левому желудочку.

Пот со лба залил ему глаза и тонкой струйкой бежал за ушами.

- Мое лицо, - сказал он.

Сестра быстро провела салфеткой по его лбу и за ушами.

Сердце было в крови. Самсонов нашел разорванные сосуды. Зажал их зажимами, потом взял электрический нож и дотронулся до поврежденных сосудов. На кончиках сосудов образовались темные пятнышки засохшей крови.